Душа невесты

Наконец туман рассеялся, и сестры снова огляделись. Они все еще не вышли из увядшего страшного леса. На их пути деревья время от времени редели, открывая высохшие поля, черные ручьи, пахнувшие свернувшимся молоком, а изредка попадалась брошенная, ужасная лачуга — маленькая и полуразрушенная. Совсем не было зелени и не наблюдалось признаков жизни. В каждом доме, попадавшемся им на пути, окна казались страшно темными. Холодный ветерок просвистел мимо ушей сестер.

— Вы заметили, как здесь все темно и серо, — заключила Фиби. — Лачуги такого же цвета, как сплавной лес…

— Как почва, — пнула землю под ногами Прю.

— Как деревья, — подтвердила Пайпер, с дрожью оглядываясь кругом.

— Ах, какое однообразие, — жаловалась Фиби, бредя дальше.

— Перестаньте жаловаться, ребя-а-а-а-та, — произнесла Прю, широко зевая.

— Я не жалуюсь, — бормотала Пайпер. — Я… просто… устала.

Фиби опустилась рядом с пнем на обочине дороги и села.

— Отдохнем… минутку, — она зевнула. — Мне больше ничего не надо.

Пайпер упала рядом с Фиби, опустив голову на ее колено.

— Хорошая мысль, — бормотала она, закрывая глаза.

Спустя мгновение обе уже спали.

Прю стояла на дороге, глядела на спящих сестер, хлопала глазами и старалась не поддаться надвигающемуся сну. "Это… нехорошо, — медленно произнесла она про себя. — Почему так хочется спать? Такое ощущение… словно меня опоили наркотиками".

Глаза Прю чуть расширились. "Опоили наркотиками. Так оно, должно быть, и есть"! Шатаясь, она направилась к Пайпер и Фиби.

— Вставайте, — чуть слышно прошептала она. — Опоили… нас опоили… обманом… Пожалуй, этот туман… идущий от реки… Но Прю с трудом боролась со слипавшимися глазами. Она опустилась на колени у ног Фиби. Она уже была готова поддаться усталости, когда издалека донесся

какой-то звук.

— Ах-ха-ха-ха-ха!

— Что?… — прошептала Прю.

— Ах-ха-ха-ха-ха!

Ее глаза, широко раскрылись. Она не ошиблась. Далекое, угрожающее хихиканье.

— Пайпер, — скрипучим голосом позвала она. — Фиби, просыпайтесь!

Она трясла сестер за плечи.

— Что! — произнесла Пайпер, хмурясь. Она раскрыла свои карие глаза.

— Я сплю, — бормотала Фиби, отталкивая руку Прю. — Мммм.

— Ах-ха-ха-ха-ха!

— Прю, — проговорила Пайпер, окончательно проснувшись. — Что за звуки?

— Не знаю и знать не хочу, — ответила Прю, с трудом вставая. Она почувствовала головокружение. — Надо убираться отсюда.

Пайпер тоже встала.

— Уф, — простонала она. — Такое ощущение, будто вместо мозгов мне в голову засунули вату.

— У меня то же самое, — согласилась Прю. — Но пора идти. Разбуди Фиби!

Пайпер уже протянула руку к спящей Фиби, как послышался цокот копыт со стороны, находившихся впереди зарослей. Воздух снова прорезало зловещее хихиканье — теперь оно звучало гораздо ближе.

— Какая же лошадь может так ржать? — решительно произнесла Прю.

— Вот она! — завопила Пайпер, показывая на ряд деревьев. Животное или человек только что появилось из-за кустарника, повсюду разметая сучья и колючки.

— Не может быть, — произнесла Пайпер, — это же кентавр. Полумужчина, полулошадь. Кентавры самые большие смутьяны в греческой мифологии.

Прю не могла оторвать глаз от кентавра. От пояса и ниже он напоминал обычную коричневую лошадь. Четыре подкованные ноги, мускулистые бока и лохматый хвост. А там, где должна быть лошадиная голова и шея, виднелось обнаженное туловище мужчины, смуглого и обросшего волосами с прядью черных локонов и кустистыми бровями. Кентавр галопом скакал вокруг сестер, поднимая вихри пыли, и отбрасывал голову, издевательски посмеиваясь над ними и сверкая острыми коричневыми зубками.

— Ой! — воскликнула Прю. — Сколько же в греческих мифах таких непонятных существ? — нахмурившись, спросила Прю.

— Слишком много! — крикнула Пайпер, подскакивая к Фиби. — Фиби, просыпайся. Просыпайся!

— Что такое? — сонным голосом спросила Фиби, поднимая голову. Она чувствовала себя так, будто выходит из темной-темной пещеры. Фиби хлопала ресницами, стараясь открыть глаза. "Ничего не получается… — смутно соображала она. — Никак не могу… проснуться".

Вдруг что-то схватило ее за талию и подбросило в воздухе.

— Ой! — простонала она.

И тут же раскрыла глаза, завопив от ужаса. Фиби оказалась переброшенной через спину лошади лицом вниз, крепкая мужская рука прижимала ее. А лошадь галопом во весь опор неслась прочь.

Она повернула голову, чтобы разглядеть своего похитителя.

— Аааааа! — завопила она. — Никакая ты не лошадь. — С ужасом она уставилась на волосатую спину мужчины. Непонятным образом он вырастал из передней части тела лошади. Держа Фиби, он оглянулся через плечо и широко ухмыльнулся ей.

— Ах-ха-ха-ха-ха! — захихикал он, открыв рот, полный гнилых коричневых зубов, и растворился во мраке.

— Прю! — истошно вопила Фиби. — Пайпер! Спасите меня!

Прю и Пайпер смотрели вслед сестре, которую уносил кентавр. Пайпер замахала руками, но он был уже слишком далеко. Она не могла заморозить его. С ужасом в глазах она посмотрела на Прю.

— Нам остается только догонять его! — заорала она. Сестры бросились вперед.

— Прююююю! — издалека доносился жалобный голос Фиби.

— Ах-ха-ха-ха-ха! — хихикал кентавр.