Две королевы

К счастью, у Дрери, заместителя Бедфорда и его первого помощника в Берике, были шпионы в Шотландии, и он внимательно наблюдал за происходящим. Дрери быстро узнал об этой встрече. Его отчеты, известные по опубликованным фрагментам, доказывают, что лидерами заговора были Мортон и Босуэлл, а не только Босуэлл, как считается по другим версиям. Когда те, кто отвечал за прикрытие, переписывали историю, чтобы обелить себя, роль Мортона была сильно преуменьшена. В том, что касалось убийств, он всегда оставался за кулисами, ловко перекладывая вину на других. Но рукописные оригиналы докладов Дрери показывают, что без Мортона не обошлось.

Дрери знал, что Мортон и Мейтланд присутствовали на встрече с Босуэллом. Там же был двоюродный брат и подручный Мортона, Арчибальд Дуглас, слуги которого впоследствии признались, что он присутствовал на месте убийства, где умудрился оставить свой тапок. (Якобы он переобулся в мягкую обувь, чтобы заглушить звуки шагов.) Еще одним заговорщиком был сэр Джеймс Бальфур. Будучи одним из протеже Дарнли, которому тот доверял, он переметнулся на другую сторону и теперь поддерживал Мортона и Босуэлла. Бальфур уже был замешан в убийстве — много лет назад он помог устранить кардинала Битона. Теперь Бальфур достал большое количество пороха, причем торговцы запомнили его, поскольку он не заплатил наличными, а обменял порох на оливковое масло. Тем не менее при расследовании не удалось доказать присутствие Бальфура на встрече в Уиттингеме, но впоследствии он желал получить прощение за свою роль в заговоре.

В центре заговора стояли Мортон и Босуэлл, а помогали им Мейтланд, Бальфур и Арчибальд Дуглас. Другие лорды полностью их поддерживали — в том числе Аргайл и Хантли. Морей благоразумно остался в стороне. Он поддерживал заговорщиков, поскольку точно знал, когда должен произойти взрыв, и позаботился о том, чтобы в ту ночь отсутствовать в своем доме в Файфе. Он знал о готовящемся убийстве, но «смотрел на него сквозь пальцы». Морей всегда ненавидел Дарнли, которого винил в своем изгнании в Англию после «загонного рейда». Эгоистичный и тщеславный, он не пытался предупредить сестру об опасности.

Тем временем Дарнли покинул Стирлинг и удалился в вотчину Ленноксов, в Глазго. Согласно докладу Бедфорда Сесилу, он «болел ветряной оспой», но на самом деле это был вторичный сифилис. Все его тело покрылось сыпью со зловонными нарывами, и ему прописали курс лечения «ртутной мазью» продолжительностью от шести до восьми недель. В то время именно так лечили сифилис. У пациента следовало вызвать обильное потоотделение и одновременно давать ему большие дозы ртути, либо внутренне, либо наружно. Ртуть принимали до тех пор, пока у пациента не начинали болеть десны, шататься зубы и обильно выделяться слюна. Дыхание становилось зловонным — ткань десен разлагалась от ядовитого металла. Несмотря на эти побочные эффекты, лечение могло оказаться эффективным. В завершение пациенту назначался курс лечебных ванн, как правило серных.

Мария решила навестить Дарнли в его убежище и убедить его вернуться вместе с ней в замок Крейгмиллар. Мы в точности знаем, как это происходило. 20 января она сообщила послу в Париже о своих намерениях. Один из слуг посла, Уильям Уокер, предупреждал ее, что Дарнли вместе с Ленноксами планирует похитить принца Джеймса и короновать его — то есть сделать именно то, чего боялась Мария. После чего Дарнли собирался править в качестве регента в течение следующих двадцати лет, а Марию держать в заточении.

Уокер указал свой источник — это был Уильям Хейгейт из Глазго, тоже шпион посла. Он передал эту информацию Уокеру, утверждая, что Дарнли до такой степени ревновал к лордам, советникам Марии, что решил: или он, или они. При необходимости он убьет советников королевы, чтобы убрать их со своего пути. По мнению Марии, угрозы Дарнли были вполне реальны. Он уже высказывался в этом духе минувшей осенью, и его слова слышал дю Крок. Мария вызвала Хейгейта, который все отрицал. Он сказал, что до него лишь дошли слухи, что сам Дарнли в опасности, о чем он сообщил Ленноксу, таким образом предостерегая Дарнли.

Мария чувствовала себя совершенно беззащитной. Положение ее было шатким, но она проклинала Дарнли. «Что касается короля, нашего супруга, — восклицала она, — то мы видим, что он слишком занят, чтобы вникать в наши дела». Мария знала, что его шпионы следят за ней, пока он и его отец плетут интриги. Опасаясь, что Дарнли замышляет государственный переворот, Мария по собственной инициативе отправилась в Глазго. Королеву вероломно поощряли Босуэлл и Хантли, которые сопровождали ее и предоставили охрану на первую часть путешествия. Естественно, они поддерживали ее план явиться к Дарнли и вернуть его в Эдинбург. Иначе и быть не могло, потому что Мария невольно играла на руку заговорщикам. Она могла стать тем инструментом, с помощью которого Мортон отомстит ее мужу за предательство после убийства Риццио.