Две недели на Синае. Жиль Блас в Калифорнии

Вскоре мы достигли часовни, возведенной на утесе, где сорок дней провел пророк Илия. Это постройка в греческом стиле — с квадратным алтарем в центре полу­кружия апсиды. Вокруг алтаря амфитеатром тянется каменная скамья. Часовню украшают две или три иконы. Шагах в ста пятидесяти от нее возвышается величествен­ный кипарис — единственное дерево этой породы, суме­вшее выстоять в здешнем губительном климате. Три оливы, некогда росшие рядом с кипарисом, засохли, но их ничем не заменили. Отсюда, с этой маленькой пло­щадки, самой природой предназначенной служить местом для привала, можно разглядеть вершину Синая и венча­ющие ее часовню и мечеть.

Мы продолжили восхождение, с каждым шагом стано­вившееся все труднее и труднее, и вскоре достигли скалы, где Моисей, стоя над равниной Рефидима, простер руки к небу во время сражения, которое Иисус дал Амалику.

«И пришли амаликитяне и воевали с израильтянами в Рефидиме.

Моисей сказал Иисусу: выбери нам мужей, и пойди, сра­зись с амаликитянами; завтра я стану на вершине холма, и жезл Божий будет в руке моей,

И сделал Иисус, как сказал ему Моисей, и пошел сра­зиться с амаликитянами; а Моисей и Аарон и Ор взошли на вершину холма,

И когда Моисей поднимал руки свои, одолевал Израиль, а когда опускал руки свои, одолевал Амалик,

Но руки Моисеевы отяжелели; и тогда взяли камень и подложили под него, и он сел на нем, Аарон же и Ор под­держивали руки его, один с одной, а другой с другой сто­роны, И были руки его подняты до захождения солнца, И низложил Иисус Амалика и народ его острием меча».[17]

И вот наконец после пятичасового утомительного вос­хождения мы достигли вершины Синая и замерли на мгновение при виде развернувшейся перед нами велико­лепной панорамы, с которой было связано столько досто­памятных библейских событий, все еще исполненных в наших глазах величия и поэзии, хотя с той поры минуло уже три тысячи лет.

Чистый, прозрачный воздух позволял различать пред­меты, удаленные на огромное расстояние. На юге, напро­тив нас, находилась оконечность полуострова, которая заканчивалась мысом Рас-Мухаммед, терявшимся далеко в море, где просматривались Пиратские острова, белые и тусклые, как туман, клубящийся над поверхностью воды; справа были горы Африки, слева — равнины Пустынной Аравии; под ногами у нас лежала равнина Рефидима, а вокруг виднелось беспорядочное скопление скал, кото­рые громоздились у подножия высящегося над ними исполина и издали казались гранитным морем с засты­вшими волнами.

Вдоволь налюбовавшись этим грандиозным зрелищем в целом, мы перешли к рассмотрению отдельных его подробностей. Здесь, на этой самой вершине, между Моисеем и Богом состоялся разговор, после которого у законодателя, когда он спустился к своему народу, над головой сияло два луча света.

«Моисей взошел к Богу на гору, и воззвал к нему Господь с горы, говоря: так скажи дому Иаковлеву и возвести сынам Израилевым: вы видели, что я сделал египтянам, и как я носил вас как бы на орлиных крыльях, и принес вас к себе.

Итак, если вы будете слушаться гласа моего и соблю­дать завет мой, то будете моим уделом из всех народов: ибо моя вся земля; а вы будете у меня царством священни­ков и народом святым; вот слова, которые ты скажешь сынам Израилевым».[18]

«И говорил Господь с Моисеем лицем к лицу, как бы гово­рил кто с другом своим ...

Моисей сказал ... итак, если я приобрел благоволение в очах твоих, то молю: открой мне путь твой, дабы я познал тебя ... покажи мне славу твою.