Две жизни Алессы Коэн

— А кто они? И почему вы от них побежали, как раненый лось, а не использовали магию?

— Раненый лось? — он смеется, ничуть не обидевшись. — Я, правда, надеялся, что изящнее лося… Но с тебя сталось бы сравнить меня и с медведем…

— Вообще я думала про лань, но это… несколько оскорбительно.

— Обвинение в глупости оскорбительнее.

— И когда я вас обвинила?

— Когда спросила, почему я не использовал магию. Ведь правда же… что может быть логичнее, если встречаешь королевского мага и не хочешь, чтобы он тебя заметил? Конечно, только магия спасет тебя, Каспер ни за что не почувствует магических преобразований у себя под носом…

— Каспер… королевский маг… — мне словно знакомо это имя, по позвоночнику бежит ледяная гусеница из мурашек. — Он ищет меня?

— Нет, они ищут наикратчайший путь к Источнику. Но могли бы найти и тебя. Какое совпадение, — он задумчиво потирает переносицу.

— Думаете, совпадение?

— Да, иначе они бы добились своего и обнаружили тебя, Каспер очень сильный маг и изворотливый политик, — архимаг морщится, словно проглотил что-то кислое.

— А по виду и не скажешь, — я фыркаю, вспоминая утиную походку, но какое-то чувство мешает мне веселиться от души. Как будто надо мной нависла свинцовая туча, а ее отогнал еле заметный ветерок, но она может в любой момент вернуться.

– Нам стоит поспешить, — мастер Гвеллан рассматривает потемневшее небо и кромку светло-серых облаков на нем.

Я согласно киваю, хотя и уверена, что дождь нам не помешает, мне это откуда-то известно.

Я аккуратно кладу лепестки альвендира на безмятежное зеркало воды, удивляясь, почему вода такая прозрачная, что различимы прожилки на дне. И стоит лишь прозвучать словам прощения, как лепестки собираются в воронку и в чаше как будто начинается настоящая буря — волны, взбитые воронкой, бьют о мраморный край, плещут мне в лицо. Я зажмуриваюсь, а когда открываю глаза — передо мной снова мраморный сосуд с чистейшей водой и ни одного лепестка.

— Это да или нет? — спрашиваю я у безмятежной воды.

— Да, — говорит архимаг у меня за спиной. — Иначе лепестки бы не исчезли.

— Хорошо, — я радостно улыбаюсь чаше, почему-то не желая оторвать ладони от ее шершавых боков. Чувствую себя очень глупо, да и выгляжу, наверное, так же. А ведь у нас еще столько дел…

— Надо узнать историю матери Алессы, — с сожалением объясняю я волшебному сосуду, словно извиняюсь за то, что бросаю его.

— Да, надо, — отзывается архимаг.

Он переводит взгляд с чаши на меня, как будто ожидает увидеть что-то интересное… нет, наблюдает за чем-то подозрительным… нет, считает, что мы что-то обсуждаем без него… Глупости! Я не разговариваю с магическими водоемами, особенно с такими, которые ничего не хотят мне сообщить.

— Тогда пойдем, — я выпрямляюсь, погладив чашу в последний раз. — Еще не хватало, чтобы ваш… Каспер случайно наткнулся на мать Алессы.

– Вероятность крайне мала, — отмахивается архимаг и, прищурившись, смотрит на чашу. Но и ему она ничего не может сообщить или сообщила все, что хотела. Он кивает и подает мне руку, помогая спуститься со ступеней, и мы отправляемся в обратный путь.

Глава 21

Мы идем под развесистыми ветвями деревьев, сквозь которые за нами с любопытством подглядывают солнечные лучи. Они шаловливо прыгают мне на лицо, скатываются по платью на мощеную дорожку, разбегаются, прячутся за толстыми стволами и раскачиваются на качелях из листьев, и воздух как будто радостно звенит.

Но вот незадача — пока мы пробирались по горным тропам, у нас было подходящее настроение, чтобы разделить беззаботную радость солнечных зайчиков. А сейчас архимаг мрачен и задумчив, и мне передается его состояние… Нет, не совсем передается — я с удивлением ловлю себя на мысли, что не хочу, чтобы он грустил. И не потому, что от него зависит моя жизнь, не потому, что в гневе он может внушить ужас… Очень странное ощущение.

— Знаете, — прерываю я напряженное молчание. — Я умею оценивать риски, и сейчас мне кажется, что ваши опасения напрасны. Нет, возможно, вы не рассказали мне чего-то важного, но я не вижу никакой открытой угрозы.

— И что же ты видишь? — живо интересуется он, как будто только что не витал в тяжелых раздумьях.

А вы, господин архимаг, оказывается, можете абстрагироваться от какой-то гложащей разум мысли… Необычно, да. Как правило, люди хватаются за свои мрачные умопостроения, как за спасительную соломинку, и не дают себя отвлечь. Или вы просто думаете, что я вам сейчас открою истину? Или хотите позабавиться за счет наивной дурочки?

Ну уж этого допустить нельзя, надо показать, что я не лыком шита и вполне в состоянии сделать правильные выводы.

Я вздыхаю и вспоминаю четкую структуру внутренних отчетов, которые я писала каждую неделю. Она всегда помогает привести мысли в порядок, в отличие от текстов законов. Они до сих пор вызывают у меня нервную дрожь, я боюсь пропустить какую-то оговорку, примечание, прилагательное… Хотя никогда ничего не пропускаю, но нервничаю так, как будто от этого зависит моя жизнь. Нет-нет, законы мне не помогут… Вот и руки сжались в кулаки от напряжения.