Две жизни Алессы Коэн

Мы уже покинули рощу, солнце освещает горную тропу, по которой мы идем. Архимаг щурится, то ли от слишком яркого света, то ли от досады, и говорит:

– Сколько вопросов… Подожди, на все отвечу. Искали они путь, ведущий к Источнику через подземные пещеры. Использовали чары, открывающие тайный лаз. Ума не приложу, откуда они о нем узнали. Ты правильно поняла. Но их появление именно в эту минуту… Наверное, все-таки совпадение, — он растерянно качает головой. — Вряд ли они могли так все подстроить. И найти твою мать… нет, не думаю. Для этого заклинания нужна твоя кровь, волосы или ногти, но им неведомо, что ты Избранная.

— И доказательство — тот самый вспыхнувший куст, правильно? Иначе и сейчас бы в дорожной пыли были видны эти ваши следящие чары?

— Да, Каспер и вся его свита переместились отсюда, открыв портал у того куста. Направились во дворец, полагаю. Такое перемещение доступно только королевскому магу, — поясняет он, а мне пока не до причин подобных ограничений, я подвожу итог:

— Если бы кто-то остался здесь, то мы бы видели следы и готовились к отражению нападения?

— Да, именно так, — он приторачивает посох за спиной и смотрит вперед почти что беззаботно. — Но, как ты понимаешь, этого не произойдет.

– Да, отличная новость, только давайте поскорее уже расспросим ту женщину, — я киваю в сторону показавшейся на склоне хибары, где через месяц уже точно не умрет мать Алессы. — Пока на нас не накинулись другие случайные совпадения.

Глава 22

— Ну, чего встали? Проходите, долг платежом красен, — недружелюбно смотрит на нас мать Алессы, когда мы застываем у порога лачуги. — Чай будете?

Я киваю и переступаю порог, озираясь по сторонам. То, что казалось дряхлым темным сараем, сейчас выглядит как светлый и чистый домик. Маленький, всего из одной комнатушки, но совсем не запущенный. В центре возвышается стол, окруженный тремя узкими деревянными скамейками, в углу — небольшая печка, на ней кипит и булькает чайник, обдавая паром висящие над ним букеты трав. И пахнет здесь почти что сладко… не запустением, как раньше, а домашним уютом.

Изменения поразили меня настолько, что я не могу перестать рассматривать все вокруг: и светло-бежевые стены, и выскобленный пол, кажущийся почти белым. А вот архимаг словно ничего не заметил — садится за стол, принимает из рук нашей хозяйки глиняную кружку и нюхает отвар, прикрыв глаза, а пальцы сжимаются на блестящих стенках, даже боязно, что сейчас он раздавит этот хрупкий сосуд.

Соломенная подстилка исчезла из угла, у двери стоит прочный холщовый мешок. Похоже, мать Алессы собралась куда-то в дорогу. Жаль, что я не знаю ее имени — так было бы проще установить контакт. Постой… в моем сне ее называли Мори! Отчего я так уверена, что это не ее настоящее имя, а всего лишь прозвище?

— Почему вы злитесь? Вы же… мы же вас спасли, — спрашиваю я.

Мне почему-то обидно, что она продолжает разглядывать меня и архимага с плохо скрываемым раздражением.

— Потому что госпожа Лиенна не хочет быть никому обязанной, — саркастично хмыкает архимаг и с триумфом улыбается, когда мы с матерью смотрим на него. — Что вас так удивляет? Я вспомнил, где и при каких обстоятельствах мы виделись последний раз.

— И при каких же? — я делаю глоток из поданной мне кружки и чуть не жмурюсь от удовольствия.

Напиток сладкий, как ванильное мороженое, которое я так люблю, и с непередаваемой кислинкой — словно в нем растворена клюква и… пожалуй, земляника.

— Это не важно, — мастер Гвеллан тоже пригубливает напиток и одобрительно кивает своим мыслям.

— Нет уж, расскажите. А то вдруг вы врете? — усмехается Лиенна, садясь напротив нас с еще одной кружкой, и подпирает подбородок кулаком.

А она правда очень красивая, если присмотреться… Нет, чушь, тут сразу все бросается в глаза — копна черных волос убрана в высокий пучок, только несколько локонов на висках выбиваются и контрастируют с молочно-белой кожей. Яркие полные губы, блестящие зеленые глаза, обрамленные пушистыми ресницами, безупречная осанка, тонкие пальцы, постукивающие по стенкам чашки.

Как странно, что та, прежняя Алесса, увидела вместо нее лишь безумную старуху, а я — красивую и безусловно опасную женщину… Имеет ли это смысл? Может ли Лиенна представлять для нас угрозу?

— Извольте, я расскажу — архимаг делает театральную паузу, смакуя питье, и рассеянно замечает: — Знаете, ваш талант неразумно тратить на обманы, мошенничество и аферы. Отвар из простейших ингредиентов получается волшебным. А вы… Напомните мне, это было, кажется, двадцать лет тому назад?

— Двадцать два года и три месяца, если быть точнее, — она поджимает губы, пряча усмешку.

Я не понимаю, чего в ней больше — издевки или скрытой радости, словно Лиенна тянет время, а архимаг поддается на ее хитрость.

Я встряхиваю головой и прислушиваюсь к словам архимага, и с каждой фразой понимаю, что почти ни в чем не хотела бы походить на эту женщину. Разве что… да, мне бы ее изворотливый ум, она вечно умудряется выходить сухой из воды…