Двенадцать шагов. Книга 2

Но Зара оставила ему одежду. И он никак не мог найти место, где надёжно её укрыть, чтобы потом вернуться. Потому что это, возможно, последний подарок от Зары ему. Это — и ещё мамина песня, которую та пела ему в ночи. И сны, что пришли под эту песню. Рад давно не видел таких снов: детских, мягких и разноцветных.

Да, наверное, из-за снов он никак не мог перекинуться волком.

Сны мешали.

Он бродил в лесу до полудня. А потом вдруг подумал, что запах леса очень похож на запах Зары. Потому и воспоминания о снах никак не отступают. Потому он до сих пор в этом облике и в этой одежде.

Успел удивиться тому, как так вышло, что его сестра впитала в себя запах леса. И вдруг понял: это не она. Это он, Рад, впитал её запах. Слишком долго просидел рядом, пролежал на коленях — и запах въелся в него. Остался в волосах, в коже и, конечно же, на новой одежде.

Рад потянул носом ещё раз. В последний раз.

И принял решение.

Сбросил одежду под корни старого пня, превратился в волка — и рванул вперёд.

К ночи он планировать нагнать несколько стай, что, сплотившись в одну и отложив до поры все склоки, промчались мимо, убегая из ближайших лесов.

Глава 33

(По пути. 2)

Когда повозка, оббитая черным бархатом, почти без остановок миновала земли Сакара и устремилась к горам, Шейр начала кутаться в меховые одежды. Сначала достала из сундука тёплую шаль, потом и шубу.

И всё это время почти не говорила. Куталась и смотрела в окно, думала о своём.

Сакар же думал о том, что ещё совсем не холодно, они ещё даже не начали подниматься выше, к снегам и ветрам.

— Ты мерзнешь? — спросил он наконец.

Шейр задумалась, будто сама пыталась понять, мёрзнет она или нет. Покачала головой. Ответила наконец, честно пытаясь объяснить:

— Мне не холодно, но по коже будто ползёт мороз.

— Боишься? — спросил Сакар.

Она наконец оторвалась от окна, полоснула по нему острым взглядом, отчеканила, едва ли не с презрением:

— Я Шейр-Хим, Дочь Змеи. Я не боюсь ничего.

— Это хорошо, — искренне сказал Сакар.

Она помолчала ещё, глядя на него внимательно, пристально, оценивающе. Будто сомневалась, стоит ли открыть какой-то важный секрет.

"Не поздно ли сомневаться?" — подумал Сакар, невольно коснувшись шёлкового шнура на запястье. У Шейр был такой же, синий с серебром, знак их союза, подаренный Императором после церемонии.

— Наверное, странно, что мне не даёт покоя письмо, — сказала она наконец.

— Письмо? — переспросил Сакар, хотя прекрасно знал, о каком письме речь. И стоило о нём вспомнить, внутри всё холодело, и тоже хотелось куда-нибудь закутаться. Спрятаться и не показываться никогда.

Трусливые мысли, слабые мысли. Мысли, которых он не допускал, а если уж такие проскочили — демонстративно не замечал.

Он знал, что делать. Он сделает, что нужно. Но пока это не было сделано, единственное свидетельство его планов — то письмо. Уже написанное. Уже настоящее. Засвидетельствовавшее грядущее. А значит, дороги назад нет: лорд Сакар всегда держит слово.

— С той поры, как ты его написал, у тебя изменился взгляд, — сказала Шейр.

"Неужели так заметно?" — мысленно удивился он. Как хорошо, оказывается, она его читает. Интересно, что ещё прочтёт? Что уже прочла?

— Ты так ничего о нём и не сказал, — напомнила Шейр, продолжая всматриваться, колоться взглядом. — Написал — и будто не было его. Но я-то вижу, было. Оно осталось у тебя в глазах. Кому адресовано твоё письмо, муж мой?

"Сказать бы сейчас, что прекрасной деве, которую когда-то любил..." — подумал Сакар, но решил не врать. Хотя бы в этом. И честно ответил:

— Алексу.

Её глаза удивлённо расширились.

Сакар улыбнулся, протянул ей руку и нежно коснулся ладонью щеки. Она удивлялась редко и очень искренне. И вновь казалась ему едва ли не ребёнком. Вновь — его маленькой девочкой.

Жаль, что дальше всё будет так, как он написал в письме. Жаль, но иного выхода нет.

Иного выхода Сакар не видит, а если уж он не видит, значит, действительно нет.

— Вот опять, — сказала Шейр. — Опять у тебя такой взгляд. Что случилось, лорд Сакар? О чём ты писал Алексу? О чём подумал сейчас? Может, из нас двоих больше боишься ты?

— Может, — легко согласился он.

В отличие от Шейр, он всегда умел признавать свои слабости. А может, и замечать. Может, Шейр не понимает, что ей страшно, потому что не замечает этого?

— Что ты написал Алексу? — спросила она.

— Всё, — ответил Сакар.

И опять это было правдой. Только Алексу он мог поведать о своих планах, и только Алекс мог понять и принять их. Только Алексу нужно было о них знать.

Впрочем, нет. Алексу не нужно о них знать — Сакару нужно было, чтоб Алекс знал. И очень хотелось получить от него ответ. Верно ли он понял? Правильно ли делает?

И если правильно — почему тогда чувствуется всё совсем наоборот?

Конечно, в письме этих вопросов не было. Но Сакар надеялся, Алекс прочтёт их между строк.

***

Вечером собрались в трапезной.

Рэй пригласил на ужин и гостей, которые должны были выспаться за день, и десятку лучших людей из своего отряда, которым тоже ещё с утра приказал отдыхать.

Сам он не отдыхал.