Двойная спираль. Забытые герои сражения за ДНК

Двойная спираль оказала довольно малое непосредственное влияние[1318] на Джона Рэндалла. Когда суматоха улеглась, он вернулся к своей обычной исследовательской работе и манипуляциям по привлечению средств. Его исследовательские интересы переместились на изучение ресничек – увеличенной и гораздо более сложной версии жгутиков бактерий, увлекавших Астбери, которые заставляют двигаться сперматозоиды и образуют эскалатор, постоянно выводящий секрет их легких. Манипуляции были направлены на обеспечение стабильного будущего и лучших помещений для своей группы; после сложных интриг Отделение биофизики переехало в новое красивое здание на Друри-Лейн.

Выход на пенсию в 1970 году стал для Рэндалла тем, о чем он мечтал в течение всей своей трудовой деятельности: чистые практические исследования, не отравленные необходимостью быть менеджером. Он полностью перешел на сторону биологии, устроился на кафедру зоологии в Эдинбурге и занялся написанием заявок на гранты для создания новой группы для продолжения исследования ресничек. Он также вернулся к своим садоводческим корням с загородным домом к югу от города, где обрабатывал два акра (0,8 га) земли на крутом склоне холма. Наконец-то получающий удовольствие от своей работы, Рэндалл продолжал вести деятельность «на высшем уровне в своей области», когда ему было сильно за 70. Он наладил совместную исследовательскую работу с группой в Гренобле, которую он периодически навещал с портфелем, «полным образцов, которые требовали немедленного внимания». Его запомнили там «маленьким щеголеватым хорошо одетым пожилым джентльменом, улыбающимся и столь же свежим после поездки продолжительностью 9–10 часов, как цветок в его петлице» – эта характеристика, за исключением «пожилого», близка к описанию Мориса Уилкинса их первой встречи в Бирмингеме в 1937 году. Как и следовало ожидать, Рэндалл продолжал работать почти до самой смерти 16 июня 1984 года в возрасте 79 лет.

Два сапога пара

После выхода «Двойной спирали» с его опустошающими последствиями Морис Уилкинс перешел с темы[1319] нуклеиновых кислот на совершенно не связанную с ней область нейробиологии. Кроме того, он вернулся к увлечению, которое забросил с тех времен, как был студентом-идеалистом и членом Антивоенной группы ученых Кембриджа. В 1969 году вместе со Стивеном и Хилари Роуз он основал Британское общество социальной ответственности в науке и стал его первым президентом

[1320]. Это было началом пути, приведшего его на конференции о социальном значении биологии и митинги за ядерное разоружение на Трафальгарской площади.

После смерти Джона Рэндалла в 1984 году Уилкинса попросили написать некролог для Королевского общества. Рэндалл планировал заранее, разобрав и систематизировав свои бумаги для архивов в колледже Черчилля, Кембридж. Просмотр бумаг позволил Уилкинсу по-новому взглянуть на своего бывшего начальника: его скромное происхождение, борьбу за признание и патенты на магнетрон, любовь к садоводству. Он также обнаружил копию письма[1321]

, отправленного Рэндаллом Розалинд Франклин в Париж. Именно тогда Уилкинс обнаружил, что за его спиной Рэндалл передал Франклин права на ДНК и Рэя Гослинга. Письмо также доказывало, что Рэндалл неоднократно лгал ему относительно поступков Франклин, особенно в утратившем ценность повествовании, направленном ему Рэндаллом в 1970 году, после выхода «Двойной спирали». Уилкинс был страшно потрясен таким двуличием и осознанием того, что Рэндалл удерживал свою группу под контролем с помощью принципа «разделяй и властвуй». Когда некролог был опубликован, значительные его отрывки рассказывали о жизни самого Уилкинса, свидетельствуя о том, как тесно связаны были их карьеры. Время от времени Уилкинсу напоминали о сложном времени[1322] работы с Розалинд Франклин. Один вопрос от издателя заставил его гневно возразить: «Нет, я никогда не был в нее влюблен!» Он также начал играть в «а что если бы» и пришел к выводу, что если бы они довели до конца идею о спаривании оснований и она поделилась своими данными, двойная спираль вполне могла бы носить имя «Уилкинса – Франклин», а не «Уотсона – Крика». Тем не менее «мы проиграли гонку с самого начала, поскольку не работали вместе».

В конце 1990-х годов Уилкинс вновь возобновил переписку с Фрэнсисом Криком[1323], прямо как почти за 50 лет до того. Крик перебрался в Институт Солка в Ла-Холье, Калифорния, в 1978 году. Его автобиография, написанная 10 годами позднее, была озаглавлена так же, как и доклад, приведший в ярость Брэгга: «Что за безумная погоня?».