Двойня для Цербера

Выжимаю из мотора все соки. Тело приятно вибрирует, а в голове рвутся мины. И на пожар плевать, и на слова этого мудака. Только Ася волнует. Так жарят мысли о моей крошке, что, прежде чем ехать домой, надо еще адреналина хапнуть.

Спорт. Необычный, опасный и кровавый. Каждый год разный. Сейчас вот ножевой бой.

Торможу у клуба, в котором занимаюсь. У меня не запланировано тренировки на сегодня, но я знаю, что Артём, основатель клуба в центре Москвы, мой тренер и мастер ножевого боя с двадцатилетним стажем, в зале днюет и ночует.

Переодеваюсь в спортивную форму в цветах камуфляжа и иду в зал. Мы одни. Артём, у которого тело работает как совершенный механизм, мечет ножи в мишень. Для него это так забава, пока нет желающих схлестнуться в тренировочном бою.

Наблюдаю, как лезвия слету входят в кусок дерева и вновь вспоминаю, как вонзался также в ее тело. Только нож был кожаный, а она не становилась принимающим куском масла. Скверная девчонка. Противостоит локомотиву. И даже местами успешно.

— Привет, Олег, — оживляется сосредоточенный до суровости Артём и протягивает мне руку.

Жму ее крепко, чтобы еще раз показать, что его крутость мне вообще никуда не уперлась. Столько лет знакомы, а все меряемся письками. Так у настоящих мужиков заведено. Против инстинктов не попрешь. Самцы всегда и во всем соревнуются. Даже в крепости рукопожатия.

— Привет-привет, — усмехаюсь я. — Мне нужно оторваться хорошенько.

— Я тебя сегодня не ждал. Но раз уж ты переоделся, давай «потанцуем» немного, — усмехается он в окладистую, как у попа, бороду.

Кидает мне пару тренировочных резиновых ножей. Ловлю их на лету и отшвыриваю эту фикцию в сторону. От тренировочных ножей адреналина как от секса с резиновой бабой. На фиг. Сегодня я хочу крови. Реальной.

— Ты что, Олег? — не врубается тренер.

— Я сегодня на настоящих ножах махаться хочу, — заявляю я без прелюдии.

— Ты же знаешь, что это против правил. Небезопасно. У меня стаж двадцать лет, а ты полгода занимаешься.

— Так ты сам говорил, что я талантливый ученик и быстро прогрессирую, — поддеваю я Тёму, припирая тренера к стенке его же словами.

— Это, и правда, так, Олег, но ты должен понимать, что за такие дела меня лицензии лишить могут. Особенно если ты покалечишься.

— Забей. При любом исходе предъяв кидать не буду. Бабла тебе отсыплю за одну тренировку столько, сколько ты за год не зарабатываешь.

— Дело не в бабле, — отпирается он, сверкнув темными, почти черными, глазами. — Ты не в себе.

Я не в себе. В этом он прав, но только это мое дело. И дело это темное. Любой другой бизнесмен волосы бы на всех местах драл, понеся такие убытки, а у меня все мысли о девчонке. Трахал ее почти сутки напролет, и все мало. Нужно спустить пар по-другому.

— Ты, Тём, слабак, — усмехаюсь я, чувствительно толкнув его в медвежье плечо.

— Будь по-твоему, — скалится он и подходит к шкафу с инвентарём.

Отпирает его и достает оттуда настоящие ножи. Черные стальные кровопийцы с жалящим острием. Отдает мне два. Мы расходимся на полметра, встаем в стойку, и начинается танец. Выполняемые па просты: он ринулся в атаку — я отразил — сам пошел в атаку, чтобы уже он ее отбил.

«Ненавижу», — ревет ее сорванный голосок у меня в черепушке, и под этот отчаянный возглас я иду в бой.

Делаю первый рывок. Артём легко отражает его, и я, как по писанному, отступаю на шаг. Он вновь прет на меня, но мне плевать на правила — я не собираюсь отступать. Пру на нож.

Лезвие чиркает по груди. Становится больно и горячо. Совсем как ей, когда я внутри. Чувствую, как губы растягиваются в довольной улыбочке. Боль пьянит и заводит. Хочу еще. Вновь бросаюсь на соперника.

— У тебя кровь, — кричит Артём, заблокировав оба моих запястья.

Держит меня пыхтя. Красный весь. Ждет, пока меня отпустит.

Наблюдаю, как на пол, будто в замедленной съемке, плюхаются крупные, густые капли крови, и медленно разжимаю пальцы, выпуская из рук ножи. Они обрушиваются в кровавую лужу с противным звоном.

— Подумаешь, царапина, — усмехаюсь я, а по телу разливается боль, похожая на ломоту.

— Я сейчас аптечку принесу и скорую вызову, — отчеканивает Артём и выбегает из зала.

У меня в кармане надрывается телефон. Какого хера я его в раздевалке не оставил? Может, у Рафы рапорт назрел? Ладно, отвечу.

Вытаскиваю девайс подрагивающей рукой. Гляжу на дисплей. Контакт: «мама».

Странно. Не звонят обычно родители вот так, в разгар рабочего дня. Они у меня старой закалки. Не будут дергать без особой нужды.

Мерзкое предчувствие свербит похлеще раны. Беру трубку, скользнув по экрану окровавленным пальцем.

— Привет мам. — зажимаю ладонью рану на груди, из которой резвее побежала кровь. — Я сейчас занят немного. Давай попозже позвоню?

— Олег, — ее тона достаточно, чтобы понять, что случилась беда такого масштаба, что пожар и рядом не стоял, — отцу стало плохо. Мы сейчас в Боткинской. Приезжай скорее.

Глава 8. Агния