Двойня для Цербера

Ее вздрагивающая ладошка ложится на мою разгоряченную грудь и пытается оттолкнуть.

— Зубки показать решила, да? — усмехаюсь я.

Гнев моей принцесски забавляет. Без него никак. Не брыкалась бы она так усердно, давно бы потерял интерес и отпустил. Но Агния распаляет так, что на пятом десятке я врубился, что самый лучший трах происходит по любви-ненависти.

— Олег, умоляю тебя, прекрати это, — плачет она, заглядывая мне в душу своими глазками безвинной овечки с длинными, слипшимися от слез ресницами, с которых сбегают тоненькие черные дорожки.

— Нет, дорогуша, не прекращу, — ухмыляюсь я, хватаю ее за руку и тащу ее за собой. — Пойдем покатаемся.

Подтаскиваю девчонку к своей любимой красной фурии и толкаю вперед, чтобы посмотреть, как они смотрятся вместе. Шикарная юная блонда с потекшей тушью и сексапильная груда железа. Сплошной секс. Осталось только добавить безумия и ветра, путающего волосы.

Беру свой черный, сияющий острыми гранями шлем и даю ей. Принимает громоздкую штуковину дрожащими руками.

— Ты под кайфом, и рука, — мямлит она, шмыгая носом.

— Справлюсь. И с тобой, и с ней, — заявляю, оседлывая свою детку.

Покалеченная этими ублюдками рука частично потеряла чувствительность, да и силы прежней в ней пока еще нет, но это не значит, что я не смогу оттаскать Агнию за волосы, или не справлюсь с управлением мотоциклом.

— Олег, прошу тебя, давай вызовем такси или позвоним Рафе, — продолжает ныть Ася.

Забавная крошка. Делает аккурат то, что заводит меня и распаляет. Так я не отпущу Асечку от себя, пока на ней же и не сдохну от инфаркта.

— Что ты ссышь? — спрашиваю я холодно, беря ее на понт. — Что тебе бояться, раз такая правая, принцесса? Может, и вмажемся, я не спорю, но это как игра в русскую рулетку. Вдруг тебе повезет, и я сдохну, а ты выживешь?

В меня впивается тот самый взгляд. Такой типичный для нее, когда в один миг глазки просыхают и она становится волчицей, настырно принимающей выпавшую долю.

Я оседлываю мотоцикл, и моя кукла, напялив шлем, устраивается за мной. Радуется, наверное, что единственная защита досталась ей, но не поможет. Я фартовый. Шлем мне, вообще, не нужен, а она пусть потешит себя иллюзиями. Приятнее всего разбивать их о собственное колено, когда те набрали силу и стали почти реальными.

— Крепче держись, сейчас рванем, — предупреждаю я, бросив на нее взгляд через плечо.

Она обхватывает мой корпус руками и льнет к мокрой от пота спине, по собственному желанию вжимаясь в меня пышной грудью. Я, наполнив здешнюю кладбищенскую тишь ревом мотора, срываюсь с места так резко, что аж искры из-под колес вылетают.

Дорога пустая, и мы несемся почти на максималке. В ушах жужжит ветер, а в лопатках отдается ее бешеное сердцебиение. Руки, готовые меня придушить, все плотнее стискивают мое тело, и мне нравится эта близость, сшивающая нас в одно.

Я-то знаю, что она не трусиха. Уверен, что кайфует сейчас. Эта мощь, рвущаяся между ее ногами, схожа с моим двигающимся в режиме поршня членом внутри ее тела. Для вида куксится, а на самом деле кончает и хочет еще.

Подняв зверюгу на заднее колесо, обрубаю поездку. Пора бы уже оприходовать ее по-взрослому, а потом можно и еще покататься.

— Ну что, принцесса, понравилось? — хрипло спрашиваю я, собственноручно сняв с нее шлем.

— Да, — выдает она грудным от переполняющих эмоций голосом.

Этот блеск в глазах. Девчонка — как я. Любит скорость и хороший трах. Только слишком рафинированная, чтобы признаться, что и сама хотела такую жизнь еще до того, как я ее предложил.

Убираю с раскрасневшегося лица растрепанные и прижатые шлемом волосы и впиваюсь в сухие, потрескавшиеся губы. Засасываю нижнюю губу в рот и чуть покусываю ее, чувствуя, что в джинсах стало совсем тесно от неслабого стояка.

Я закидываю ее на плечо, попутно хлопнув хорошенько по ладной заднице, и несу к дому.

— Что ты делаешь, Олег? — кричит она и слабо долбит меня кулачками по спине.

Так, Агния, так, сопротивляйся. Мне нравится. Притворилась бы «мертвой», у меня бы все опустилось — ненавижу, когда баба подо мной бревном лежит. Такой только по морде дать тянет.

Поднимаюсь вместе с ней, все еще рвущейся из рук, на второй этаж и заношу девчонку в спальню. Царапает мне шею и долбится ребрами о плечо. Дикая кошка, а с виду такая тихоня.

— Пора принять душ, — сообщаю и вталкиваю ее в ванную, с намерением покуролесить как в тот первый раз.

Ведет себя как затравленный зверек. Прижимается спиной к раковине и мотает головой как любимый придурочный братик в очередном приступе слабоумия. Благо, о кафель лбом не бьётся.

— Олег, пожалуйста, не сегодня, — умоляет девчонка, словно все еще целка-невидимка.

— Я же тебе сказал, что просто вздрочнуть мне и свалить не получится, — рычу я, схватив ее за волосы.

Скалит зубки и тянется за моей рукой, на которую я жестко наматываю светлую копну.

— Олег, у меня эти дни, — блеет она тупейшую отмазку всех фригидных баб.

— Утром и намека не было, — усмехаюсь я, сжав пальцами больной руки точеные скулы.

— Внезапно пришли, в аэропорту, — быстро находит Агния оправдание.