Двойное отцовство

Он тоже вспомнил, что мы пригласили Илью на море. И он даже согласился поехать, чтобы купаться голышом, пить вино и слушать прибой вместе с нами. Он никогда не отдыхал на курортах, а нам без него теперь не хотелось никуда ехать.

Мир остановился.

Я глубоко вздохнула — получилось так жалобно, что Макс обнял меня и начал покачивать в объятиях.

— А что если?.. — начал он.

— Что?

— Да нет, мы не потянем. Это очень рискованно.

— Да что? Говори! — я села в кровати и требовательно посмотрела на Макса.

На его лице сменялись противоречивые чувства — от надежды до горечи, от радости до печали. Наконец он разлепил губы и спросил:

— А что если нам поехать на Эверест?

Сердце подпрыгнуло и взволнованно застучало:

— Прямо в базовый лагерь? Вряд ли нас туда пустят. Представляешь, сколько желающих потусоваться с альпинистами?

— А мы поедем в качестве спонсоров — как представители «Финмосбанка». Сделаем официальные пропуска. Я слышал, туда пускают только по пропускам, чтобы туристы не мешали спортсменам.

— Но базовый лагерь очень высоко, Макс! Ты уверен, что мы не сдохнем по дороге? Горная болезнь никого не щадит.

— Купим самые дорогие медицинские страховки! Наймём десять шерпов, чтобы тащили наши чемоданы на колёсиках. Купим стадо яков.

Я засмеялась — не от слов мужа, а от того, как загорелись его глаза. Возможно, это было именно то, что Илья называл «почувствовать себя живым».

— Ты в курсе, что дорога от Катманду до Эвереста занимает больше десяти дней? Нам придётся начать тренировки на выносливость.

— И пройти медкомиссию.

— И купить специальную одежду.

— И забронировать билеты и гостиницы.

— А там есть гостиницы? — засомневалась я. — Разве мы не в палатке будем ночевать?

— Ммм, обожаю палатки и спальники, ты такая горячая в них, такая развратная, — Макс зарычал, как голодный лев, и подтащил меня к себе.

Я охотно легла под него и раздвинула ноги:

— Представляешь, как удивится Илья?

Макс усмехнулся:

— Хочу увидеть его лицо, когда он узнает, зачем мы приехали.

***

Чтобы попасть в лагерь к середине мая, мы должны были вылететь в Катманду через две недели. Хлопот было невпроворот!

Первым делом мы поехали к Михаилу Семёновичу, папе Макса. Нужно было заручиться его согласием, прежде чем выбивать пропуск в базовый лагерь, получать визы и планировать поездку.

От нетерпения я готова была прессануть свёкра сразу после приветственных объятий, но Макс знал своего папеньку лучше. Сначала мы пообедали с его семьей — беременной Каролиной и весёлой Дунькой, которая беспрерывно тарахтела о том, как ждёт сестричку, чтобы поиграть с ней в волшебных лошадок. Потом мужчины уединились на террасе, а девочки остались в столовой пить чай с пирожными. Каролина спросила, когда мы с Максом соизволим сделать Михаила Семёновича дедушкой? Он так мечтает о внуках. Я ответила, что мы плотно над этим работаем. Буквально ночи не спим. Иногда даже днём находим время.

— Старайтесь лучше, — посоветовала Каролина, поглаживая животик.

Макс провёл вечер с отцом на террасе, распивая коньячок и рассказывая, каким шикарным информационным поводом могла бы стать поездка на Эверест кого-нибудь из руководителей «Финмосбанка». Можно было бы смонтировать документальный фильм и использовать его в качестве рекламы. Можно наделать кучу сногсшибательных фотографий для рекламного отдела. Можно, в конце концов, поддержать альпиниста Долина — это вызвало бы позитивные настроения у клиентов и сотрудников банка. Почему он один карабкается на гору, как сирота неприкаянная? Надо ему помочь! Привезти ещё один корпоративный флажок и водрузить в базовом лагере.

Михаил Семёнович загорелся идеей. Начал прикидывать, кого из менеджеров отправить в командировку в Гималаи. У кого хватит слабоумия и отваги на опасный вояж? К полуночи Макс скромно предложил свою кандидатуру: во-первых, он всё равно в отпуске, во-вторых, знаком с Долиным, в-третьих, он сын владельца банка. Что может быть круче, чем послать на Эверест родного сына? И маленький приятный бонус: этот сын женат на фотографе, который готов ехать куда угодно ради красивой натуры. Идеальный вариант!

Папа хлопнул рюмку коньяка, крякнул и согласился.

***

На следующий день, возвращаясь домой, заехали и к моему папе. Он обрадовался, что у нас с Максом всё наладилось. Показал ему мотоцикл, и мы немного покатались по дачному посёлку втроём. Сообщили, что поедем в отпуск в Непал. Папа пожелал лёгкой дороги и просил не забираться слишком высоко.

Они с мамой в молодости ездили в Хибины, и маму начало тошнить ещё у подножия гор. Там никого никогда не тошнило, а у мамы появились все признаки горной болезни! Несварение, упадок сил и даже галлюцинации. Женская часть тургруппы тут же возненавидела красавицу-блондинку. Девушки решили, что она нарочно привлекает внимание, чтобы мужчины почувствовали себя спасателями и бросились на помощь. Не исключено, что так оно и было, потому что до конца похода мамин рюкзак несли по очереди самые крепкие парни. А папа тогда верил, что его молодая жена — нежный одуванчик.