Двойное золотое дно

На озабоченном Лехином лице я без труда прочитала его мысли. Парень вспомнил, что бывало в детстве, когда он пренебрегал моими инструкциями. Разумеется, ничего хорошего из этого не выходило, и все заканчивалось поркой. Его поркой.

— И куда я пойду? — тяжело вздохнув, согласился на все сосед.

— Нет, ты точно дурак! — злобно рявкнула я. — Только что говорили, что тебе нужно из города уезжать! Собери в сумку необходимую одежду, я заберу ее с собой. Поеду на вокзал. Выясню, когда ближайший поезд до

Владимира, позвоню тебе. Ты, налегке, подрулишь к вокзалу и отправишься к больной тетке. Сунем проводнику пару сотен, возмет тебя, никуда не денется. У тебя деньги есть?

— Немного.

— Ничего, добраться хватит. Я тебе во Владимире дам адрес. Там живут мои хорошие знакомые, они тебя на какую-нибудь работу пристроят...

— Не хочу я на какую-нибудь...

— Не хочешь?! — взбесилась я. — А на тот свет хочешь?!

Подобная перспектива, очевидно, Егорова не устраивала еще больше, чем работа грузчиком в магазине.

— Ксень, ну чего ты?!

Мы заново обсудили все детали. Затем Егоров локидал в сумку свои вещи, и, изрядно нагруженная, я отбыла на вокзал.

Дальнейшая операция прошла «без шума и пыли».

Красный и смущенный Леха, по моему сигналу, прибыл на место встречи. Мы отошли на запасные пути и нашли полуразвалившийся товарный вагон, где Леха переоделся. Отправлять его во Владимир в маскарадном костюме было невозможно. Проводники — народ ушлый, они все замечают. А нелепо замаскированного под женщину парня обязательно запомнят. Тети Ленины наряды свое дело сделали. Лёшка благополучно выбрался из дому.

Переговоры с худым, как щепка, проводником плацкартного вагона проходящего поезда «Киев — Воркута» я провела на высшем уровне и вскорости имела возможность помахать рукой удрученному расставанием «мужу» (как я напела проводнику).

Дело было сделано! Это не могло не радовать.

Однако дало повод для раздумий.

Все ищут какие-то документы. Девчонку из-за этого угробили...

После вчерашних нешуточных волнений за судьбу друга детства сегодняшний день я решила провести спокойно, без приключений.

Приведя в божеский вид вверенную мне территорию, я вернулась домой и с удовольствием залегла на любимый диван с любимым детективом в руках.

Настроение у меня было прекрасное. Менты меня ни в чем не подозревают, просто отрабатывают фантастическую версию. С эвакуацией потенциальной жертвы (Егорова) я справилась прекрасно. К тому же неожиданные мозги неожиданно выдали на-гора очень интересную мысль с криминальным уклоном.

Я вспомнила, что при употреблении огнестрельного оружия на коже рук остаются пороховые частички. И никаким мылом их не смоешь. Наличие таких следов проверяют с помощью парафина или воска. Неважно. Главное, на моих руках ничего такого быть не может! И вдруг мое хорошее настроение в одночасье испарилось.

Жизнь бьет ключом... и преимущественно гаечным, да по голове.

Поняла я это ровно в 21.00, когда подняла трубку настойчиво звонившего телефона. Из трубки не доносилось ни звука.

— Алло! Куда вы звоните? Вы ошиблись номером.

— Нет, сука! Это ты ошиблась! — Голос звучал глухо, словно проходил сквозь какие-то препятствия. Принадлежность к одному из известных полов определить было невозможно.

— Какого черта? Кто вы? Что вам нужно? я начинала свирепеть, но чувствовала, что этот человек номером не ошибся и нужна ему именно я.

— Мне деньги нужны! Поняла? Денежки! — просипела трубка. — И ты, щваль, мне их дашь.

— А ты оптимист, как я погляжу, — рявкнула я в трубку. Церемониться с этим типом я не собиралась.

В трубке послышались звуки, отдаленно напоминавшие хихиканье.

— Дашь сколько скажу, еще в ногах валяться будешь! Иначе...

— Ну что иначе, что?! — сорвалась я на крик. Да, нервы ни к черту.

— Твоего дружбана, что Борьку грохнул, на нары посажу! А статейка-то.. Вышка!

— Ты о чем?-Какого дружбана? Что ты несешь?! — пылала я праведным гневом.

Собеседник разразился мерзким смехом.

— Ментам свою лапшу вешай! Все ты знаешь, сука! И я знаю!

— Ничего я н-не знаю!! — запустила я петуха на последнем слове. Мозг мне подсказывал, что все это очень серьезно, что со мной не шутят и меня не разыгрывают, а действительно шантажируют. Голосовые связки мне не повиновались, язык, казалось, распух и не ворочался. От ужаса затряслись коленки и руки. Страх, отступивший было после визита майора, охватил меня с новой силой, многократно усиливаясь.

— Ты все видела, — прохрипела трубка. — И все знаешь! Убийцу знаешь!.. Желтая куртка...

— Какая куртка? — окончательно отупела я от ужаса.

— Твоя, твоя!! Нет ее в парке. У меня она, — весело захихикала трубка.

— Агхв... — издал мой находящийся в параличе голосовой аппарат.

— Что, обделалась?!

Я послушно кивнула, словно можно было меня видеть.

— Запомни, мне нужно 50 штук зеленых. Даю неделю!Почему-то эти слова меня отрезвили. Сумма казалась такой запредельной, что и представить было сложно. Я разозлилась. А злость — мощный стимулятор, он прогоняет страх. Вот только голос пока не выправился, и кипевшая во мне ярость никого не пугала.