Двойной контроль

– Помните, как добраться до «Вершины холма»? – спросил Джим. – У меня язык не поворачивается назвать ранчо Хоуп «Яб-юм», очень похоже на то, что говорит моя внучка, когда я покупаю ей мороженое. Даже не знаю, с каких пор задержка в развитии считается добродетелью. Наверное, с тех же самых, когда в добродетель возвели алчность, жалобы на всех и вся и жалость к себе самому. Раньше люди выкорчевывали в себе обиды, а теперь подпитывают их и выставляют на всеобщее обозрение, как любимый цветок на подоконник.

– Да, вы правы, – сказал Фрэнсис. – Но в то же время необходимо избавиться и от причин, вызывающих обиды и недовольство.

– Ну, желаю вам всяческих успехов в этом начинании. Если вам удастся вывести ищейку, вынюхивающую обиды, то она живо с ними расправится, даже в лесу, полном трюфелей и оленей.

– Верно, – улыбнулся Фрэнсис. – Да, дорогу к «Вершине холма» вы мне очень хорошо объяснили, а по пути к вам я заметил и тотемный столб.

– Вот это я и называю издевательством над окружающей средой, – буркнул Джим. – Если бы он там стоял изначально, я бы, конечно, его сберег, законсервировал бы, так сказать, но, поскольку его вкопала женщина, чьи предки переехали в Америку из Германии и сколотили капитал на фасованных закусках, я считаю его не памятником, а очередной пощечиной тем, кто здесь когда-то жил.

– Мне трудно судить, – сказал Фрэнсис, скромно выступая на защиту тотемного столба. – Вероятно, следует учитывать чистоту намерений.

– Хоуп намеревалась воздвигнуть у ворот своего имения самый большой тотемный столб на свете, – хохотнул Джим, дважды хлопнул по крыше машины и добавил: – Пришлите мне ваши предложения. – Он повернулся и зашагал к дому.

– Обязательно, – пообещал Фрэнсис и беззвучно тронул с места одну из хантеровских «тесл».

Двухчасовая экскурсия по ранчо показала, что Джим не только требовал здравого смысла от других, но и сам обладал им в полной мере.

– Мой дед водил дружбу со старым лесохозяйственником, местной знаменитостью в штате Вашингтон, – рассказывал Джим, когда они поехали на участок, выделенный под секвойи. – Тот всю жизнь заботился о своем лесном хозяйстве, и когда вышел на пенсию, то деревьев там было больше, чем когда он начинал. «Все очень просто, – объяснял он моему деду. – Я сажал больше деревьев, чем вырубал».

– И правильно делал, – сказал Фрэнсис.

– Все растет безостановочно, – продолжил Джим. – Кусты ежевики не останавливают свой рост, а расползаются повсюду. Если собирать только излишки, то все остальное сохранится в равновесии.

– Тоже верно, – согласился Фрэнсис.

– Такие, как Хоуп, считают, что консерваторы только и думают, как бы гидроразорвать все нефтяные пласты под ногами, сплясать на могиле Природы и с ликованием установить диктатуру, но природу не защитишь, если все утрировать и сводить к грубым шаржам.

– Может быть, вы утрируете ее мнение о вас.

– Ага, – кивнул Джим. – А еще мне нравится утрированно воображать то, что происходит на ее тантрических вечеринках.

– Очень многим следует изменить свои представления, прежде чем изменить свои действия.

– Очень многие только тем и занимаются, что изменяют свои представления о том, как они изменят свои представления, а до дела так никогда и не доходит, – сказал Джим. – Но пока они этим занимаются, я приглашаю президента крупной нефтяной компании к себе на ранчо и говорю: «Вам надо перейти с ископаемого топлива на другие виды энергоснабжения». И ко мне он прислушается скорее, чем к какому-нибудь участнику акции протеста, приковавшему себя к ограде у его офиса.

– А может, он прислушается к обоим, – предположил Фрэнсис. – Вы же сами говорили про защитников природы и охотников…

– Вот это – нижняя граница ранчо, – прервал его Джим. – Здесь мы уже посадили пять тысяч деревьев, и секвойный лес теперь протянется от заповедника до ранчо «Титан».

– А вот там, по соседству – владения «Апокалипсиса»? – уточнил Фрэнсис.

– Ага.

– Значит, секвойи можно будет высадить и там.

– Совершенно верно, – сказал Джим. – Больше гнездовий для птиц. Мы сейчас как раз весьма успешно осуществляем программу по возвращению кондоров в Биг-Сур.

– Куропатки, дикие индюки… – вслух размышлял Фрэнсис. – А потом вы сможете приглашать нефтяников на охоту.

– И добродетельный круг замкнется, – сказал Джим. – Главное, чтобы дичь была покрупнее, не то промажут.