Дворец райских наслаждений

Тем временем доктор перевязал рану Матушки Лю и дважды тщательным образом проверил, что женщина надежно привязана к кровати, а рот крепко заткнут кляпом. У входа в комнату Аиртон оставил на часах детей, а сам пошел к себе осмотреть Элен. Нелли и Фань Имэй привели туда девушку пятнадцать минут назад, сразу же после того, как закончили с ее омовением. Они облачили Элен в ее одежду и, выйдя из ванной, медленно двинулись по коридору, поддерживая ее под руки. Девушка шла еле-еле, словно сомнамбула. Теперь она лежала в постели Аиртона. Доктор обработал йодом ссадины на лице девушки и убедился в том, что кровотечение из половых органов прекратилось. Насколько он мог судить, совершившееся насилие не повредило плод. Доктор никак не мог облегчить душевные муки несчастной или же избавить ее от кошмара, который она раз за разом прокручивала в своем сознании. Доктор почувствовал боль, увидев, как девушка, едва его заметив, дернулась, силясь отстраниться. Аиртону было очевидно, что в ее состоянии она приняла за очередного насильника даже доктора. «Что ж, — печально подумал Аиртон. — Этого и следовало ожидать. Сейчас она будет пугаться любого мужчины, приблизившегося к ней». Поступок Меннерса был самым ужасным злодейством из совершенных им преступлений. Девушку зверски изнасиловали. Ссадины и кровоподтеки заживут. Но сможет ли девушка оправиться от душевных ран? Доктор не мог в этом поручиться. Беременная, совсем недавно излечившаяся от пагубного пристрастия, живущая среди ужаса, убийств, страха и вот теперь преданная и отданная на поругание — Аиртон сомневался, что женщине, подвергнувшейся подобным испытаниям, под силу сохранить рассудок.

Нелли обхватила девушку руками и принялась укачивать, нашептывая ей на ухо: «Ну будет, тебе, солнышко, будет, будет. Посмотри, это же доктор Аиртон, ты его знаешь. Он тебе сейчас поможет, все будет хорошо». Только после этого Элен с большой неохотой позволила себя осмотреть. Все это время она не спускала с доктора глаз, следя за каждым его движением подозрительным, полным страха взглядом. Больше всего Аиртона обеспокоили вспышки ненависти к самой себе. Время от временя Элен начинала бить себя, шипя сквозь зубы: «Грязная. Грязная. Гадкая». Нелли рассказала супругу, что, когда они мыли Элен, девушка в бешенстве выхватила мыло из рук Фань Имэй и принялась натирать им тело, крича: «Отмыться хочу. Мне уже никогда не отмыться. Как мне отмыться?» Опасаясь за рассудок девушки, доктор пришел к выводу, что в данных обстоятельствах лучшим для нее лекарством станет забытье, и, как Нелли и предсказывала Генри, Аиртон решил сделать Элен укол морфия. Доктор не представлял, что станет делать, когда у него кончатся ампулы. Покуда они у него есть, а девушке надо поспать.

Затихнув, Элен погрузилась в сон. Покой девушки охраняла Нелли, которая, воспользовавшись временной передышкой, обратила всю свою заботу на перепуганных детей. Теперь они сидели у ног матери и слушали, как она им читает «Розу и кольцо»[43] — одну из немногих книг, которые Нелли успела схватить с полки, когда они в спешке паковали чемоданы, перед тем как покинуть миссию. Она надеялась, что этот роман, который дети любили больше всего, поможет им хотя бы на время забыть о тех ужасах, свидетелями которых они сегодня стали. С печалью в сердце Нелли заметила, что Дженни и Джордж едва ее слушают. Она понимала, что рассказа о приключениях принца Бульбо и принцессы Анжелики недостаточно, чтобы излечить раны, оставшиеся после всех напастей в памяти детей, однако все равно продолжала читать — лучшего лекарства под рукой не было.

Генри Меннерс, доктор Аиртон и Фань Имэй стояли за дверью в коридоре. Темнело. На город опускался вечер. За окном, в окрасившемся фиолетовым небе, мелькали летучие мыши. Генри позвал доктора и девушку, чтобы вместе подумать над планом дальнейших действий. Меннерс говорил тихо, так, чтобы его не услышали в комнате, где сидели дети и Нелли.

— Более отчаянное положение представить сложно, — сухо произнес он, — и все же не будем терять надежду. У нас по-прежнему есть шанс спастись. Перед тем как уйти, мандарин сказал, что подумывает о том, чтобы забрать нас отсюда сегодня. Если это правда, считайте, нам повезло, поскольку я сильно сомневаюсь, что нам удастся провести здесь еще целый день, сохранив наше присутствие в тайне. К сожалению, мандарин не раскрыл мне суть своего плана, однако я ожидаю, что около полуночи он пришлет за нами майора Линя. Доктор, у вас есть карманные часы?

— Несколько минут девятого, — резко бросил доктор, приглядевшись во мраке к циферблату.

— Значит, он придет часа через четыре. Может, через пять.

— Если он вообще придет, — пробормотал доктор.

— Именно, — кивнул Генри. — Если он вообще придет. Фань Имэй, как ты думаешь, кто-нибудь станет искать Матушку Лю или Жэнь Жэня в ближайшие несколько часов? Их могут схватиться?

— Жэнь Жэня — не знаю, — ответила она. — Матушка Лю примерно в это время выходит к клиентам в трапезную и распределяет девушек. Но иногда у нее случаются мигрени, и она остается у себя.