Дыхание

— Да. Нейтронная бомба — это галоперидол. И наоборот. Апокалипсис — нормальное состояние мира. Он не выводится из организма вселенной, потому что это ее суть. Все это — бессонный сон, мэка.

Виски пульсируют как крылья.

— Мир — это призрак.

— ?

— Суккуб. У суккубов нет психоаналитиков.

Переставший жевать откашливается, произведя отрыжкой две вселенные.

— Да, кстати. Костик письмо прислал. Из тюрьмы.

— Н-да? И что случилось?

— Застукал жену, когда ее совокуплял дантист. И долбанула русская моча в американский уголовный кодекс. Из одной тюрьмы — в другую тюрьму… Романтика!

— Ладно, никто не виноват, что Костик такой придурок. Нарушать законы в Штатах — это же глупость. Неприспособленность. Из-за какой-то идиотки потерял все. Хотя я знаю, что ты скажешь. Мол, не из-за нее, а из-за высших принципов, да?

— Одни хотят за бугор, потому что хотят умереть, а эмиграция для них как заменитель смерти. Другие — вы все — хотите в Америку, потому что тоскуете по коммунизму. Типа, равные возможности.

— Все тоскуют по коммунизму. Иначе не рвались бы в царство небесное, — пожал плечами Егор. — Я знаю, что в Америке коммунизм. Но это лучше, чем небеса… Подумай, ты ведь обвиняешь эмигрантов.

— Даже не думаю. Я же вырос в этой стране. Мне кажется, Егор, что после всех переворотов и экспериментов мы четко уяснили, что покой — это где-то там, за рекой, где сверкают огни.

— Однако позвольте просьбу, мон шер. Перестаньте молотить воздух, иначе меня вырвет. Я, знаете ли, не выношу хуилософии, пока не употреблю свой литр. А у меня всего триста грамм антецедента. Коней на переправе не грузят. Сигарета, С-гетера, не откажет никогда, дым творится в охваченном тяжестью слов пространстве, материи продолженной, имя которой наши родители. И я тоже породил. Не поленился.

— Знаешь, я тут вспомнил, чему нас учили. Платон, Гераклит, тыры-пыры. Я диплом писал по Платону. А недавно прочитал книжку про локаятиков. По-моему, вся греческая философия — меньше чем локаята, материализм, самая примитивная школа индийцев. Которая возникла как минимум за 500 лет до Платона. Знаешь, эти их смешения стихий… Какова ересь, каков парадокс, а? Греки тут отдыхают, однозначно. Представляешь, какие споры были в Индии, когда разбирались все эти гении, сверхчеловеки?

— Все правы. По-своему. Брахман неописуем. Но где гармония?

— Во-во. Гармонии, брат, нету ни фига. И ничего нового не придумать. Вот тут и начинаешь задумываться о коротком пути отсюда. Прыжке. Интеллектуальном самоубийстве. Интеллект — это призрак.

— Может, ты и прав.

— То-то, как говорится, и оно.

Молчание лишь на минуту.

— Знаешь, я тут человечка одного встретил интересного. В земной своей ипостаси он отправляет страждущих за бугор. Сначала — в Китай, а там куда хочешь. Если захочешь. Поработаешь матросом, а там — Гамбург! Дувр! Марсель! А нирвана подождет. Куда от нее денешься? Не сейчас, так в конце манвантары. Разница — ноль.

— Благодарю. У меня уже есть работа.

— Ты еще скажи — страна. Шутник ты, право. Жертвователь, надо же. У вас, молодой человек, редкая по нынешним порам психическая аномалия. Комплекс Иисуса. Он же комплекс Прометея. Парадоксально, да? Один вроде бы жертвовал ради Бога, другой — против него, но оба старались пипла ради. Было бы ради чего жертвовать. Хотя, если разобраться, Бог абсолютно ни при чем, потому что его нет. Что это за Бог, если он — прокрустово ложе? Ложе лажи лоховой, да простят меня духи Севера.

Запуская руки в идею стола, заменяющую стол, краешками пальцев пробуя пока еще не сопротивляющийся прокрустов воздух.

— Эххх… как все безнадежно. Ты вот говорил мне в прошлый раз, что надо этому радоваться, окружающему, расширение там кругозора. А я расширяюсь. И ничего не происходит. Нет ничего там… Ради чего ты решил забить на свою жизнь? Если будет война, ты пойдешь?

— Мой легион давно распущен.

— Все так. Один в Поле… Да и безответная любовь к отчизне тоже не беспредельна. Но кто же будет воевать? Такие дурики, как мы в восемнадцать? Но как ни верти, враги добра не приносят…

— Война сама по себе зло. С кем ты собрался воевать?

— Клин клином вышибают. Наша война прекратит их войну. А теперь представь глобальное сражение, а оно скоро начнется, уже началось… Когда они захватят страну, тебя и твоих родственников ждет самая паскудная работа, а если не примешь веру победителя — расстрел или концлагерь. Ну, чего скажешь?