Дыхание

— Колечко не здесь, — улыбнулась она. — Вы, волхвы, ничего не знаете о других людях. Я вышла замуж, да, ты догадался. Но мой супруг — D-торговец, бизнесмен. У них принято крепить кольцо перед свадьбой на других местах тела… Понимаешь, это ближе к правде. Ведь пальцы тут не очень задействованы, по сути.

— Понял. И кто же сей счастливец?

— Иван Борисыч. В Облкосмосовете работает. Но вряд ли его имя расскажет тебе о чем-нибудь…

Еще бы я не знал Иван Борисыча. Меня отправили к нему на интервью в тот день, когда я познакомился с Алиной. Он трудится Архистратигом Священной Инквизиции Астрала (СИА), — хранитель красных звезд и синих планет в нашей областной вселенной. Иван Борисыч поджидал меня в фойе Облкосмосовета. У него выпуклое чиновничье лицо с маленькими монголоватыми глазками, зрачки которых не бегают, но медленно перемещаются из угла в угол, как у человека, слишком много укравшего, чтобы врать по мелочам. В кургузом своем пиджачке он больше походил на зарплатного бюджетника из 3D-института, всю жизнь разрабатывающего новые булавки. Сзади подошел секьюрити, молча приставил к моему затылку ствол пистолета и сдвинул планку предохранителя. Иван Борисыч протянул мне мятую ладонь и расположил к себе фразой:

— Только не подъебывай. Ага?

В целом он довольно жизнерадостный тип.

Весь долгий путь по коридорам он педалировал тему православия, властной вертикали и патриотства, что, несомненно, было новейшим веяньем Кремля вместо прежней моды на иудаизм, властную горизонталь и космополитические убеждения. Пожалуй, с таким супругом Жанне скучно не будет.

* * *

Дача возникла мгновенно, едва я выглянул в окно. Жанна остановила машину, мысленно произнесла кодовое заклинание, и стальные черные ворота с уверенным гулом разъехались. Дача представляла собой четырехугольную башню из красного кирпича, высотой в пять этажей и с круговой трехметровой оградой. Вход в башню предварял портик с семью белыми ионическими колоннами. Слева от входа реял ввысь обелиск с белыми подтеками, оставленными, вероятно, дождями. Ветер овевал у его подножия детскую деревянную рогатку, выкидной нож, порнографические карты, гантели, презервативы, поллитровку водки, россыпь сигарет, пачку чая, перстень с черепом, справку об освобождении, автомат Калашникова, золотой мобильный телефон, пузатую бутылку текилы, пластиковую карту, ключи от BMW, героиновый чек, шприцы, резинового юношу и вибратор. Жанна оставила дверцу машины открытой.

— Обычай такой, — ответила она, заметив мой удивленный взгляд. — Нужно оставить, чтобы добрые духи проветрили салон. Изгнали какодемонов.

— Признаться, я не совсем хорошо знаком с этим обычаем.

— О господи, — выдохнула Жанна. — Какие вы… блин… мухоморы. Сидите в своих астронетах и ни во что не въезжаете. Ты знаешь, что кошка в доме облюбует лишь то место, через которое проходит негативная энергия? Так вот, это проявление одного и того же закона, который повторяется везде и особенно заметен в дорогих машинах. Злые силы обживают автомобиль и притягивают к себе пули, бомбы, гаишников и всякие дэтэпэ. Теперь понял?

— Кажется, до меня начал доходить смысл. А что это?

Я показал на обелиск.

Жанна приблизилась к гранитному ребру кончиками красных ногтей.

— Десять лет назад мой муж еще не был таким могущественным, как сейчас, — произнесла она глубоким и тихим голосом. — Но уже тогда он возвел на этом месте свое первое поселение, ныне ушедшее в анналы. В ту эпоху забор еще не был таким большим. В сущности, по расчетам археологов, он не превышал двух метров. И был у мужа моего младший брат. Как-то раз он появился в этих местах и насмехаясь перепрыгнул через ограду. Мой муж не вынес такого оскорбления и застрелил его в затылок. В полете. Потом он рухнул на колени перед телом брата своего, и рыдал, и рвал на себе волосы… Спи спокойно, дорогой брат.

Жанна медленно сняла с себя чулки и положила в изножие обелиска. Почему-то стало заметно, что боль в плече несколько успокоилась, как бы вошла в русло и только щекочет не без приятности, когда ткань сорочки приближается к коже.

Тишина висела над башней. Вокруг не было ни птиц, ни людей. Я оглянулся. Чистое вольное поле простиралось во все видимые стороны и прятало свои края за горизонтом. Это было странным, поскольку мы ехали со скоростью 85 километров в час и не прошло и трех минут, как позади исчез последний дом частного сектора. С неожиданной уверенностью подумалось, что даже с высоты пятого этажа я вряд ли замечу признаки окрестного жилья. Было бы неплохо жить здесь.

Жанна отперла массив дубовой двери. Мы вошли.

Обстановка потрясала размахом. Первый этаж вытягивался в широкую мраморную лестницу, обитую мягкими подушками. Поднимаясь, мы вдохнули свежий воздух, напоенный запахом тропических растений.

Второй этаж представлял собой клубок расходящихся в разные стороны лестниц. Вероятно, подумалось мне, Иван Борисыч почитывает Борхеса. Действительно, как мало я знаю о людях.