Дженни Герхардт

He felt it.	Он это чувствовал.
She would yield to him because he was the one man.	Она должна ему покориться, ибо он для нее - тот самый, единственный.
On Jennie's part there was a great sense of complication and of possible disaster.	А Дженни предчувствовала всевозможные осложнения, быть может, катастрофу.
If he followed her of course he would learn all.	Если он будет ее преследовать, он, конечно, все узнает.
She had not told him about Brander, because she was still under the vague illusion that, in the end, she might escape.	Она не сказала ему о Брэндере, потому что все еще смутно надеялась ускользнуть.
When she left him she knew that he would come back.	Расставшись с ним, она знала, что он вернется.
She knew, in spite of herself that she wanted him to do so.	Она невольно сознавала, что хочет этого.
Yet she felt that she must not yield, she must go on leading her straitened, humdrum life.	И все же чувствовала, что не должна уступать, должна по-прежнему вести честную, трудную и однообразную жизнь.
This was her punishment for having made a mistake.	Это - возмездие за ее прошлое.
She had made her bed, and she must lie on it.	Она должна пожать то, что посеяла.
The Kane family mansion at Cincinnati to which Lester returned after leaving Jennie was an imposing establishment, which contrasted strangely with the Gerhardt home.	Внушительный особняк Кейнов в Цинциннати, куда Лестер вернулся, расставшись с Дженни, был полной противоположностью дому Герхардтов.
It was a great, rambling, two-story affair, done after the manner of the French chateaux, but in red brick and brownstone.	Это было большое двухэтажное здание неопределенного стиля, напоминающее французский замок, но выстроенное из красного кирпича и песчаника.
It was set down, among flowers and trees, in an almost park-like inclosure, and its very stones spoke of a splendid dignity and of a refined luxury.	Окружавший его участок, засаженный цветами и деревьями, походил на настоящий парк, и самые камни, казалось, говорили о богатстве, достоинстве и утонченной роскоши.
Old Archibald Kane, the father, had amassed a tremendous fortune, not by grabbing and brow-beating and unfair methods, but by seeing a big need and filling it.	Арчибалд Кейн, отец семейства, нажил огромное состояние, притом не путем грабежа, не каким-нибудь наглым или бесчестным способом, но благодаря тому, что сумел взяться за самое в то время нужное и потому выгодное дело.
Early in life he had realized that America was a growing country.	Еще в юности он понял, что Америка - страна молодая, развивающаяся.
There was going to be a big demand for vehicles-wagons, carriages, drays-and he knew that some one would have to supply them.	Значит, будет громадный спрос на всевозможные экипажи, фургоны, повозки, - и кто-то должен удовлетворить этот спрос.
Having founded a small wagon industry, he had built it up into a great business; he made good wagons, and he sold them at a good profit.	Он открыл небольшую мастерскую и постепенно превратил ее в солидное предприятие; он выпускал хорошие экипажи и продавал их с хорошей прибылью.