Дженни Герхардт

Lester was seen now and then, a significant figure, visiting Cleveland, and sometimes coming out to the house where he occupied with Jennie the two best rooms of the second floor. There were hurried trips on her part-in answer to telegraph massages-to Chicago, to St. Louis, to New York. One of his favorite pastimes was to engage quarters at the great resorts-Hot Springs, Mt. Clemens, Saratoga-and for a period of a week or two at a stretch enjoy the luxury of living with Jennie as his wife.	Иногда он вызывал ее телеграммой, и она спешно выезжала в Чикаго, Сент-Луис или Нью-Йорк, Больше всего Лестер любил снять комнаты на одном из модных курортов - в Хот-Спрингс, Маунт-Клеменс или Саратоге - и позволить себе роскошь провести неделю-другую с Дженни под видом мужа и жены.
There were other times when he would pass through Cleveland only for the privilege of seeing her for a day.	Бывало и так, что он заезжал в Кливленд всего на день, чтобы с нею повидаться.
All the time he was aware that he was throwing on her the real burden of a rather difficult situation, but he did not see how he could remedy it at this time.	Он все время сознавал, что перекладывает на плечи Дженни всю тяжесть довольно трудного положения, но не представлял себе, как это сейчас можно поправить.
He was not sure as yet that he really wanted to.	Да и надо ли поправлять.
They were getting along fairly well.	Им и так неплохо вместе.
The attitude of the Gerhardt family toward this condition of affairs was peculiar.	В семействе Г ерхардтов сложилось очень своеобразное отношение к происходящему.
At first, in spite of the irregularity of it, it seemed natural enough.	Сперва, несмотря ни на что, положение казалось довольно естественным.
Jennie said she was married.	Дженни сказала, что она вышла замуж.
No one had seen her marriage certificate, but she said so, and she seemed to carry herself with the air of one who holds that relationship.	Ее брачного свидетельства никто не видел, но так она сказала, и она в самом деле держалась совсем как замужняя дама.
Still, she never went to Cincinnati, where his family lived, and none of his relatives ever came near her.	А все-таки она никогда не ездила в Цинциннати, где жила семья Лестера, и никто из его родных никогда не бывал у нее.
Then, too, his attitude, in spite of the money which had first blinded them, was peculiar.	Да и сам он вел себя странно, хотя его щедрость на первых порах и ослепила Герхардтов.
He really did not carry himself like a married man.	Даже не похоже было, что он женатый человек.
He was so indifferent.	Он бывал так небрежен.
There were weeks in which she appeared to receive only perfunctory notes.	В иные недели Дженни, по-видимому, получала от него лишь коротенькие записки.
There were times when she would only go away for a few days to meet him.	Бывало, что она уезжала к нему всего на несколько дней.
Then there were the long periods in which she absented herself-the only worthwhile testimony toward a real relationship, and that, in a way, unnatural.	Наконец, случалось, что она отсутствовала подолгу - единственное веское доказательство прочных отношений, да и то, пожалуй, странное.
Bass, who had grown to be a young man of twenty-five, with some business judgment and a desire to get out in the world, was suspicious.	Бассу уже минуло двадцать пять, он обладал известным деловым чутьем и сильным желанием выдвинуться, и у него возникли некоторые подозрения.