Джон Картер – марсианин

Варуны были в какой-то сотне ярдов от нас, как вдруг раздался страшный взрыв, за ним другой. В последних рядах кочевников взорвались бомбы. Моментально все пришло в смятение. Сотни воинов свалились в мох. Тоты, потеряв своих хозяев, носились, обезумев от страха, среди раненых и убитых. Пешие воины были растоптаны и смяты. Было нарушено всякое подобие порядка в рядах зеленых воинов. А когда они взглянули вверх, чтобы понять, кто атакует, их замешательство перешло в отступление, а затем – в паническое бегство.

В следующий момент весь отряд так же бешено мчался прочь, как только что гнался за нами.

Мы обернулись в сторону первого взрыва. Над вершинами ближайших холмов парил большой военный корабль. В это время пушка на носу корабля заговорила опять, и третий снаряд разорвался среди бегущих варунов.

Когда корабль приблизился, я не смог удержать дикого крика восторга: на носу его развевались флаги Гелиума!

16. Под арестом

В то время как Карторис, Тарс Таркас и я, замирая от радости, стояли, любуясь великолепным судном, над вершиной холма появились второй и третий корабли, грациозно скользившие вслед за первым.

Человек двадцать воздушных разведчиков бросились с палубы ближнего корабля и начали быстро спускаться на мох. Вскоре мы были окружены вооруженными солдатами, и офицер выступил вперед, чтобы обратиться к нам, когда взгляд его упал на Карториса. С восклицанием радостного удивления бросился он вперед и, положив руку на плечо мальчика, назвал по имени:

– Карторис, мальчик мой! – воскликнул он. – Каор! Каор! Хор Вастус приветствует тебя, сын Деи Торис, принцессы Гелиума, и ее супруга Джона Картера! Где ты пропадал, Карторис? Весь Гелиум погрузился в печаль. Ужасные бедствия постигли могущественную нацию твоего прадеда с того рокового дня, когда ты покинул нас!

– Не печалься, мой добрый Хор Вастус! – воскликнул Карторис. – Я вернулся не один, чтобы порадовать сердце матери и моего возлюбленного народа. Со мной спаситель Барсума – Джон Картер, принц Гелиума!

Хор Вастус повернулся в направлении, указанном Карторисом, и, увидев меня, чуть не упал от удивления.

– Джон Картер! – повторил он, и вдруг в глазах его мелькнуло смущение. – Мой принц! Где был ты?..

Тут он запнулся, но я знал, какой вопрос застыл у него на устах. Благородный человек не хотел, чтобы у меня вырвалось ужасное признание, что я вернулся с берегов моря Корус, из таинственной долины Дор.

– Ах, принц мой! – продолжал он, как будто и не прерывался. – Достаточно того, что ты здесь! Окажи высокую честь Хору Вастусу, позволь ему первому упасть к твоим ногам!

Благородный воин вытащил свой меч из ножен и бросил его передо мной.

Если бы вы знали характер и обычаи красных марсиан, вы бы смогли оценить значение, которое имел этот простой поступок для меня и окружающих. Это было равносильно словам: «Мой меч, мое тело, моя душа – твои, и ты можешь делать с ними что угодно. До самой смерти и после нее ты один будешь моим господином. Прав ты или не прав – твое слово будет моей правдой. Мой меч ответит тому, кто поднимет на тебя руку».

Это клятва верности, которую мужчины дают иногда джеддаку, если высокая душа и рыцарские поступки его внушили подданным восторженную любовь. Я никогда не слышал, чтобы подобная честь была оказана обыкновенному смертному. На это был возможен лишь один ответ. Я нагнулся, поднял меч с земли, поднес острие к своим губам, подошел к Хору Вастусу и собственноручно надел на него оружие.

– Хор Вастус! – молвил я, положив руку ему на плечо. – Я не имею ни малейшего сомнения в том, что буду нуждаться в твоем мече. Но прими честное слово Джона Картера, что я никогда не потребую, чтобы ты поднял его иначе как на защиту правды и справедливости!

– Я всегда это знал, мой принц! – ответил он. – И помнил это, когда бросил к твоим ногам мой любимый клинок.

Пока мы обменивались любезностями, появилось множество воздушных лодок. Скоро к нашим ногам опустилась одна из них, настолько большая, что могла свободно забрать двенадцать человек. С нее спрыгнул офицер и, подойдя к Хору Вастусу, отдал ему честь.

– Кантос Кан желает, чтобы спасенный отряд был немедленно поднят на палубу «Ксавариана».

Когда мы подходили к судну, я взглянул на членов моего отряда и впервые заметил, что Тувии среди нас нет. После расспросов выяснилось, что ее никто не видел с тех пор, как Карторис, желая спасти девушку, погнал тота бешеным галопом по направлению к холмам.

Хор Вастус тут же отправил дюжину воздушных разведчиков, чтобы искать ее во всех направлениях. Она не могла ускакать далеко. Остальные вступили на палубу посланного за нами судна, и минуту спустя все были на «Ксавариане».

Первый человек, приветствовавший меня на корабле, был Кантос Кан. Мой старый друг занимал теперь высшую должность во флоте Гелиума, но для меня он оставался все тем же храбрым товарищем, который делил со мной лишения в погребе варунов, ужасные зверства Великих игр и опасности во время поисков Деи Торис внутри враждебного города Зоданги.