Единое ничто. Эволюция мышления от древности до наших дней

Говоря о сознании, мы имеем в виду и метафорическое определение невропатолога Антонио Дамасио. Он назвал сознание «чувством происходящего». Это может быть неточно в некоторых деталях, но мы полагаем, что именно чувственная сторона сознания является наиболее принципиальной и таинственной. Поэтому проблему сознания нужно решать, исследуя сознание как чувство. Что, собственно, мы и наблюдаем на примере большого роста интереса к теме «сырых чувств», то есть квалиа.

Представляется, однако, что основные открытия в науке о сознании требуют принципиально новых подходов. Говоря о сознании как о чувстве, нужно также понимать, что чувство несводимо к информации, а значит, не может быть описано современными математическими методами. Любые символы и операции современной математики являются типами информации и не содержат ничего, что было бы не-информацией. Математике будущего ещё только предстоит предложить счисления и модели, необходимые для описания явлений сознания.

В следующем тексте мы стремимся подробнее аргументировать, почему сознание не является информацией, и обсудить его каузальную роль.

К вопросу об определении сознания. Сознание как каузальность без передачи информации[126]

Почему герой романа Умберто Эко «Имя розы» Вильгельм Баскервильский не стал смачивать слюной палец, листая экземпляр второй книги «Поэтики» Аристотеля? Потому что он догадался, что слепец Хорхе пропитал страницы быстродействующим смертельным ядом. Однако что скрывается за формулировкой «он догадался»? Какого рода это влияние и что выступает здесь в качестве причины? Если бы кто-то сообщил Вильгельму, что страницы пропитаны ядом, то причиной его предусмотрительного поведения было бы это сообщение. Но Вильгельму об этом никто не сообщал, он сам сделал этот вывод, соотнеся факты при расследовании преступлений в аббатстве. В то же время сам Вильгельм никак не может быть единственной причиной собственного поведения в данном случае, так как ядовитые страницы книги являются для него внешним фактором. Так что же в мире романа Умберто Эко оказало это предупредительное влияние?

Мы вынуждены признать, что главная причина такого поведения Вильгельма, как ни странно, в том, что слепец Хорхе пропитал страницы ядом. Именно это в итоге остановило Вильгельма от опрометчивого поступка. Но эта же причина привела к иному результату в случае с несколькими жертвами Хорхе, которые не догадались о его коварстве. Различие между Вильгельмом и менее удачливыми временными обладателями книги Аристотеля в романе в том, что основная действующая причина (пропитывание страниц ядом) действовала для них в разных условиях. И в случае Вильгельма эта причина действовала на него как недостающее звено в цепи рассуждений, как ключ к разгадке преступления, который позволил бы свести все части в единую картину. Хотя Вильгельм и получал сведения о смертях и знал, что было орудие убийства, но он не знал, какое это было орудие. Недостаток информации об этом побудил средневекового детектива смоделировать в сознании модель возможных вариантов прошлых и будущих событий. И его удачная догадка спасла ему жизнь, одновременно погубив злодея.

Подобно Вильгельму Баскервильскому, каждый человек прогнозирует в сознании прошлые и будущие события, достраивая, таким образом, неизвестную, но важную информацию о настоящей или воображаемой реальности. В этом смысле каждый немного детектив. Без такой способности человеку, по сути, не было бы доступно очень многое, что мы считаем нормой в поведении. Как отмечает В.В.Васильев в книге «Сознание и вещи», важное свойство сознания – его способность устанавливать принцип соответствия прошлого и будущего и на этом основании в некоторой степени предвидеть какие-либо события будущего. Он пишет: «Вспомним, что принцип соответствия прошлого и будущего, из которого вытекает каузальная вера, говорит нам о том, что при полном повторении совокупных событий должны повторяться и те совокупные события, которые предшествовали им и следовали за ними в прошлом»[127].