Ее темное желание

– Разве нам не нужно идти дальше? – Аларик попытался было выпрямиться, но покачнулся, еще не успев встать, так что он упал бы, если бы я не дернула его назад, и он врезался в меня. Что здесь происходит? Может быть, в воздухе какой-то яд? Я посмотрела вверх, и меня чуть не стошнило. Высоко над нашими головами, над каменным цилиндром, круглое пятнышко неба кружилось так быстро, что я больше не могла различить цвета.

Я обхватила Аларика руками и крепко прижала его к себе. Если он сейчас пошевелится, то упадет.

– Нет, не надо дальше. Останься здесь. Мы не пойдем дальше.

– Но тогда все будет зря.

– Вовсе нет. Совершено точно… нет. – Мой голос стал тише, словно мне чем-то прикрыли уши. Я уткнулась лицом в его волосы. – Все пути ведут в сердце этого Царства. Мы придем туда. Совершенно точно.

Я точно хотела это сказать, но больше не слышала своего голоса. Голова Аларика наклонилась набок, прижавшись к моему плечу, и я прижалась лбом к его макушке, уткнувшись в его волосы, ощущая его запах. Внезапно мне показалось, будто я одновременно где-то не здесь. Какая-то часть меня рассекала время, словно этой магией можно было владеть и без магического медальона. Мое тело оставалось здесь. А душа вернулась на много лет назад, в мир, полный жизни, в мир, где я хотела стать счастливой. С ним. С Алариком Колэ, потому что он был единственным, рядом с кем мое сердце становилось достаточно большим, чтобы вместить все то счастье, которое мы создавали. Мы предназначены друг для друга, и в этом мире, в этой жизни, в этом наивном времени первой любви, в котором я находилась одновременно тогда и сейчас. Я еще не знала, что все это рухнет. Более того: мне было все равно.

– Ты должна идти дальше.

Когда я услышала этот странно знакомый голос, по спине пробежал холодок. Этот голос… чей он?

– Не останавливаться. Если ты не пойдешь дальше, то погибнешь.

Я ведь хотела идти дальше. Я не хотела ничего другого. Или нет?

– Так тяжело. Я не могу… не могу встать.

– Ты должна, Лэйра. – Голос звучал так мягко. Но я очень отчетливо ощущала опасность. Она окутывала это место, как магия. Это место было могущественным, способным уничтожить меня, превратить в ничто. Но оно этого не делало. Оно не пыталось мне навредить – оно не было злым. Не сейчас.

– Ты должна встать. Открой глаза и иди дальше.

От одной мысли о безумно вращающемся небе над головой мне захотелось зажмуриться еще сильнее. Но даже это мне не удалось. Я оказалась способна лишь повернуть голову так, чтобы мягкие волосы Аларика коснулись моих щек и моих век, чтобы воспоминания обрушились на меня, как снегопад.

Танец на рыночной площади.

Поцелуй под небесными огнями в волшебную ночь.

Слово утешения и смех, которые открывали мне мир, бывший до этого тесным и ограниченным.

Мягкое прикосновение, стирающее слезы.

Объятия, в которых можно было плакать.

Воспоминаний становилось больше и больше, одни – как огромные хлопья снега, другие – крошечные, состоящие лишь из мелких деталей.

Спокойствие и уют, когда я терлась носом о его кожу.

Покалывание, которое пробуждал во мне его голос, становившийся низким и мрачным.

Улыбка, потому что ему нравилось, когда я поддавалась на его мелкие трюки.

Легкость его шуток.

Тепло его взгляда, которое замечала только я.

Воспоминания погребут меня под собой, если я им позволю. Я больше не ощущала безумного кружения. Я лежала на мягком ложе своих воспоминаний.

– И никогда больше не просыпаться, – произнес голос. – Ты и правда этого хочешь? Это прекрасная смерть. Самая прекрасная, которую можно найти в моих пределах. Но, Лэйра, ты и правда этого хочешь? Это твое желание – умереть?

Здесь и сейчас? Обняв Аларика, уронив в его волосы пару слез?

Более прекрасной смерти я, наверное, никогда не найду.

Глава 43

Десмонд

– Давайте поговорим о Луилэйре эс-Ретнея, мой принц, – произнес Повелитель, и Десмонд опустил голову на пол. Он позволил своему лбу коснуться ледяного камня и только потому не размозжил себе череп, что у него на этого не оставалось сил.

Уже целую вечность он просидел в башне со множеством дверей, замерзая в полуразорванных штанах и последних остатках лохмотьев, в которые превратилась его рубашка с тех пор, как Повелитель забрал его. Сколько дней он здесь провел? Или недель? Месяцев? Десмонд больше не знал, и ему было все равно, здесь, где каждое мгновение казалось бесконечным. Повелитель раз за разом задавал ему одни и те же вопросы. Ему нужна была информация о Лэйре, но Десмонд ничего не отвечал. В тот момент, когда Десмонд уже чувствовал, что вот-вот сдастся, что в следующее мгновение он скажет Повелителю все, что тот хочет знать, только чтобы его ненадолго оставили в покое, дали ему одеяло или стакан чистой воды, тот произнес:

– Очень скоро я узнаю все сам.

А затем начал все по новой, но теперь ему нужна была информация про Кадиза.