Ее темное желание

Десмонд даже не мог сказать, сколько длился этот допрос. Часы? Нет, дольше, потому что через несколько часов его не начала бы мучить настолько сильная жажда. Но ведь вряд ли Повелитель дэмов захотел бы тратить целые дни на то, чтобы задавать ему бессмысленные вопросы. Или захотел бы? Может, этим тварям вообще не нужно есть, пить или ходить в уборную? Может, Повелитель этих чудовищ никогда не спал? Или Десмонд оказался заперт во временной петле и проклятого Повелителя дэмов вообще здесь не было – лишь иллюзия, которая должна была свести его с ума.

– Вы с ней познакомитесь, – в тишине простонал Десмонд. Никто и ничто не ответило ему, только капля воды упала с потолка и, словно в насмешку, разбилась о пол рядом с ним.

– Лэйра придет, мой господин. – Потому что иначе нет никакой надежды. – И вы пожалеете, что упоминали ее имя.

Где-то за стенами раздался смех, и шепот коснулся мыслей Десмонда.

– Не могу дождаться.

Но, подняв голову, он никого не увидел.

В следующее мгновение со всех сторон отворились двери башни, и из каждой вышел страж. Десмонду был знаком этот ритуал, и обычно он не сопротивлялся. Однако сегодня он слишком устал, чтобы отправиться обратно в камеру в окружении стражей. Там его не ждало ничего, кроме куска засохшего хлеба, жестянки тухлой воды и ведра для естественных нужд. Он мог с тем же успехом остаться лежать здесь и надеяться, что они изобьют его до потери сознания. Может быть, тогда наконец время пойдет быстрее. Казалось, что в этом замке, где он не видел ни солнца, ни луны, оно стоит на месте.

К сожалению, ни один из стражей в масках не стал его бить. Они просто схватили его за руки и ноги и потащили по коридорам, так что камни пола царапали ему спину, а каждая лестница ощущалась как серия ударов дубинами. Десмонд воспринимал это безучастно. Ему казалось, будто он висит в воздухе рядом и просто наблюдает, как мучают его тело. Он почти не ощущал этого.

Только в темнице он снова по-настоящему пришел в себя, потому что соседняя камера оказалась открытой. Он заглянул туда сквозь решетку, и, хотя видно было плохо и по углам гнездились тени, он тут же понял, что Кедрена больше нет.

– Где этот парень? – хрипло спросил он.

Стражи отреагировали странно, каждый по-своему. Один злобно рассмеялся, второй опустил взгляд. Глаза третьего сузились от гнева, четвертый пристально посмотрел на него, и – Десмонд был совершенно в этом уверен, хотя видел только его глаза, – он улыбался.

Десмонд поел отбросов, которые швырнули ему в камеру. Он без сна лежал на своей подстилке из покрытой плесенью соломы и воспользовался омерзительным ведром. Потом он еще раз позвал Кедрена по имени. Если парень был на допросе, тогда к этому времени он бы уже вернулся. Или его допросы тоже длятся бесконечное время, которое словно замкнуто в кольцо, и снова и снова начинаются сначала?

Наконец, появился хромой горбун, который обычно выносил ведро, и Десмонд вспомнил, что Кедрен говорил, будто эти люди доверяют ему и иногда делились с ним информацией.

– Кедрен, – прошептал Десмонд, обращаясь к этому существу, которое могло быть мужчиной или женщиной, стариком или молодым, – было непросто разобрать под капюшоном и лохмотьями, и под покровом свалявшейся шерсти. – Его нет.

Родные ветра, что с ним случилось? Слуга будто только сейчас заметил, что его камера пуста.

– Ты знаешь, где он?

Существо уставилось в пол. Затем оно коротко кивнуло и, не дав Десмонду задать вопрос, подняло руку, призывая его молчать.

– Ушел, – гулко произнес он наконец. – Свободен. Приговорен.

– Что? Что это означает? – Он умер? Стал дэмом? Есть ли разница?

Но разве этот мальчишка совершил что-то непростительное? Как мог Повелитель проклятых приговорить его?

– Почему?

Существо подняло плечи, а затем снова безвольно опустило их.

– Всех приговаривают. Можно оставаться, пока ночь не станет черна. Все остальные становятся как мы. Рано или поздно. Как мы.

Значит, он стал дэмом, таким же, как его собеседник. Он не знал, что некоторые из них умеют говорить.

– Когда ночь черна – ты имеешь в виду новолуние, верно? Ночь без лунного света.

Дэм дернул плечами.

– Над замком Повелителя никогда не светит луна.

И все же Десмонд был уверен в своей правоте.

– И, кроме меня, здесь никого нет?

Тогда слуга рассмеялся – хриплым, безрадостным смехом. Десмонду хорошо знаком был этот звук. Так кричат вороны, когда разоряют гнезда других птиц и радуются своей добыче.

– В этом замке больше тюремных коридоров, чем в моем рту выпавших зубов. И большинство из них, принц, плотно заполнены. В черную ночь одному разрешается остаться таким, как был. Все остальные становятся как мы. Рано или поздно. Как мы.

Кровь зашумела у Десмонда в ушах. Это выглядело не слишком обнадеживающе. Вообще все это выглядело совершенно не обнадеживающе. Бедный, бедный Кедрен. Мальчик явно допустил ошибку, но заслуживал ли он стать дэмом?

– Отойди в сторону, – сказало существо и повернуло ключ в замке. – И отдай ведро, чтобы я мог его вынести. Или ты к нему уже привязался, принц?