Эхолот

В лечебнице Иннокентию стало сначала чуть легче, а потом он снова начал буянить, орать, жаловаться, что сломался ценный уникальный прибор “эхолот”. И ещё ему всё казалось, что чего-то он недоглядел в океане, что-то важное там упустил.

От Сомовских выкрутасов стонала вся клиника, его часто пеленали в смирительную рубашку и несколько раз кололи ему сульфазин. Это не помогало: он продолжал попытки вернуть себе необычное зрение. Ничего не получалось.

Иннокентий устал и постепенно смирился; будто в насмешку над всеми, кого он издёргал буйством, он теперь полностью утратил интерес к жизни и просто забыл о своём чудесном даре, рыбалке и водоёмах, совсем.

Но если вы думаете, что здесь конец истории, то глубоко ошибаетесь. Потому что самое удивительное – впереди.

Глава седьмая

Нет меня в море, но мною всё ж море владеет; и моря

Мысль та да будет суровей, что буду я рваться продолжить

Долее жизнь, пережить столь великую муку стараясь.

Публий О.Назон “Метаморфозы”.

Врач Сомову попался хороший, молодой, честный, ищущий. Он очень внимательно отнёсся к необычному пациенту и за короткое время сумел вывести его из глубокой депрессии, буйства, а затем и полной апатии, в ровное, спокойное состояние.

Сомов теперь часто гулял в парке и был доволен жизнью, а доктор пока поддерживал “терапию забвения”, для простоты можно именно так условно назвать данный метод борьбы с болезнью – я ведь не для специалистов от психиатрии всё это описываю, – метод, который, по сути дела, подсказал своим поведением последних месяцев сам пациент.

Время текло. Постепенно Сомов изменил отношение к рыбам и водоёмам. Его даже стали видеть у изгороди спокойно смотрящим на расположенный неподалёку, по ту сторону, пруд с мостками, сонными рыбаками и несколькими клочьями камышей, в которых скрывались охрипшие утки. В глазах Сомова жила теперь обычная грусть по ушедшему.

Как-то вечером, впервые за весь долгий день, Сомов вышел из палаты и пошёл посмотреть телевизор.

Он шагнул из узкого коридора в холл и замер. Метрах в трёх-четырех впереди он увидел дно океана: плавно колыхались водоросли, разноцветные рыбы парили в воздухе, помахивая плавниками, небольшие гроты были построены из морской гальки на чистом песке, серебристые шарики газа гроздьями струились к потолку.

Дело в том, что незадолго до этого попечители подарили клинике несколько аквариумов, и один из них доктор выпросил в своё отделение. Аквариум был огромный и совершенно прозрачный, без металлических уголков, весь из стекла, целиком.

Сперва Сомов отнёсся к аквариуму с опаской и, проходя мимо, приблизиться не решался.

Спустя два-три дня он уже останавливался ненадолго поглазеть на рыбёшек, а через неделю его невозможно было оторвать от невидимого стекла.

Санитары, которым чаще всего плевать на душевное состояние пациентов, грубовато шутили, предлагали Сомову за небольшую мзду пронести с воли удочку. Иннокентий застенчиво улыбался в ответ, спокойно качал головой и махал вялой кистью руки, как плавником.

Иногда на столике рядом с аквариумом оставался пакетик корма. Тогда Иннокентий небольшими щепотками сыпал бурый порошок в воду и смотрел, как рыбки лакомятся. В такие моменты на лице Сомова блуждала почти счастливая улыбка.

Однажды ночью, потихоньку, на цыпочках, Сомов прокрался по залитому лунным светом больничному коридору и вышел в холл, где мерцал аквариум. Сомов приблизил лицо к стеклу и заглянул в тихий мирок.

Вместо цветных рыбок, в чистой прозрачной воде, среди водорослей, камешков и пузырьков, сновали маленькие человечки. Присмотревшись, Иннокентий понял, что многих он знает.

Вот его бывший начальник и менеджер, собирающий деньги в мешок. Он прячется за камнем, усевшись на корточки. Его выуживает оттуда некто с хищным лицом и кровожадно откусывает голову.

Вот сомовские родственники. У них происходит какая-то своя, не очень ясная суетливая жизнь, состоящая из шушуканий, пританцовываний и ссор. Мать подплывает к стеклу и несколько секунд тревожно смотрит Иннокентию прямо в глаза. Её уводит тесть Сомова, космический электрик и дворник.

Среди водорослей танцует девушка, совсем не похожая на Машу, но Сомов точно знает, что это она, а ещё он уверен, что одновременно эта девушка – его бывшая жена. Сначала девушка танцует одна, потом с неизвестным Иннокентию парнем, похожим на Валентина, только моложе. Они целуются. Сомову становится неприятно, досадно. Неожиданно смутившись и подняв облачко песка, девушка игриво уплывает в пещерку. Паренёк устремляется вслед.

Чуть в стороне от других, два человечка в костюмах тяжёлых водолазов роются в сундуке с монетами; рядом задумчиво разводит клешнями Францевич.

А вот и лечащий врач с санитарами и старшей медсестрой, худой, как щука, в толстых очках и бледно-фиолетовом парике. Все смотрят вниз, на дно. Доктор озадаченно теребит бородку.