Экспонента. Как быстрое развитие технологий меняет бизнес, политику и общество

Второй элемент — вторжение рыночных законов в частную жизнь. Некогда между рынком и жизнью отдельного человека пролегала четкая граница. Мы покупали и продавали еду, жилье, труд. Однако были в нашей жизни аспекты, где купля-продажа была невозможна: общение между родственниками или близкими людьми, личная информация о здоровье, отношениях, сексе. Теперь же частные компании получают возможность следить за подобными отношениями и даже вмешиваться в них. Мы все больше и чаще общаемся онлайн, и у каждого сформировался своего рода цифровой двойник, отражающий нашу суть до мельчайших подробностей, о некоторых из которых мы и сами не догадываемся. Все это имеет форму цифровых данных. С появлением и развитием мобильных телефонов и социальных сетей появляется и накапливается все больше информации о частных лицах. По данным аналитиков компании IDC, в период с 2010 по 2020 год объем создаваемых в реальном времени данных в рамках глобальной экономики вырос в 19 раз и удваивается примерно каждые два года. В 2020 году каждую минуту в сети WhatsApp отправлялось более 42 миллионов сообщений, а в сети Facebook публиковалось 150 тысяч фотографий[460]. Все эти данные можно применить с пользой — для решения самых острых социальных проблем. Однако сегодня они чаще всего просто покупаются и продаются ради прибыли, а попутно используются для профилирования, эксплуатации нашего внимания и времени и закрепления у нас привычки проводить время в интернете.

Третий элемент — приватизация механизмов взаимодействия людей. Коммерческие компании уже не просто участвуют в наших отношениях между собой и в публичной сфере. Под влиянием частных платформ меняются отношения между людьми: то, как мы формируем социальные связи, находим друзей, строим сообщества. До недавнего времени последние развивались без всепроникающего назойливого контроля со стороны какой-либо одной частной организации. Корпорации даже могли в известном смысле подпитывать дух товарищества, и это подтвердит любой, кому приходилось встречаться с приятелем в кофейне. Однако прежде бизнес ни в коей мере не определял, как именно строятся социальные связи. Сегодня же сообщества формируются онлайн, на базе платформ, принадлежащих кучке компаний-олигополий: Facebook, Twitter, TikTok — и каждая оказывает колоссальное влияние на то, с кем мы знакомимся, общаемся и что о них думаем. А это может приводить к все большей раздробленности общества, поляризации, разделению на мириады почти не пересекающихся групп.

Во всех трех перечисленных сферах происходит сдвиг в том, где находится власть: из наших рук она уплыла к небольшой группе руководителей технологических корпораций. Разумеется, они принимают решения, выгодные в первую очередь их бизнесам и им самим. Иногда эти решения могут оказаться созвучны задачам общества в целом, но чаще всего это просто совпадение. В большинстве случаев эти компании действуют в ущерб обществу.

Со временем формируется разрыв между нашими представлениями о роли рынка и рыночных механизмов и их фактическим влиянием на нашу жизнь, и этот процесс будет продолжаться. Компании становятся все больше, а потому будут все активнее вторгаться в области, которые мы прежде считали неподвластными рыночным механизмам. В результате происходят фундаментальные изменения отношений между гражданами и обществом.

* * *

На заре развития интернета мало кто понимал, что цифровое пространство станет со временем управляться теми, кто создает технологии, и вовсе не обязательно в интересах и при участии тех, кто эти технологии использует.

Многие из пионеров интернета были сторонниками принципов коммуны, но, сами того не желая, уступили власть и влияние тем, кто умел писать код и смог подчинить интернет собственным интересам.

Ларри Лессиг[461], профессор права из Гарварда, был одним из первых ученых, занявшихся вопросами влияния интернет-разработчиков на то, что мы можем и чего не можем. Он пришел к выводу, что код, то есть инструкции, с помощью которых создаются программные продукты и, в частности, интернет, может ограничивать наше поведение. Юридические нормы, разрабатываемые законодательными органами, предписывают нам определенные действия; аналогично и программный код в известном смысле определяет наши возможности и диктует поведение в цифровой среде.