Экзамен на выживание, или Двойные неприятности

– Академия – не место для отношений. Вы должны сконцентрироваться на постижении магических наук, набираться опыта и знаний…

Я толком не слушала гневную речь ректора, который привел нас в свой кабинет, из-за многочисленных шкафов и полок наводящий на мысль, что это личная библиотека архимагистра. Мое внимание почти сразу привлек медальон в виде ока. Он лежал на краю стола рядом с увеличительным стеклом и мелкими инструментами, скорее всего, предназначенными для изучения артефактов.

И вот вопрос. Это мой медальон или нет? Цвет, цепочка, потертости – все было в пользу положительного ответа. Если так, то откуда он у Маркуса Доррена? Обнаружил оставленные мною во время экзамена пожитки и решил изучить?

Спросить напрямую нельзя. Во-первых, это будет слишком грубо. Во-вторых, среди выброшенных мною вещей имелись запрещенные, что сразу ухудшило бы мою репутацию и, скорее всего, повлекло бы за собой проблемы.

– Прошу прощения, архимагистр, но сегодня последний день каникул, еще учеба не началась. Тем более мы не нарушили никаких правил, – упрямо произнес Васиан.

– Верно, верно, – закивал ректор. – Каникулы. Однако вы, адепт, уже в стенах академии, надели мантию своего факультета, а потому должны вести себя подобающим образом и не заниматься всяким непотребством в общественном месте. Что вы устраиваете?! – гневно выдал мужчина, но я как-то не впечатлилась, а все потому, что мысли были заняты медальоном и другими вопросами.

Если мой артефакт здесь, значит, и остальные – тоже. Получается, у ректора находилась моя игла. Я могла просто пробраться в этот кабинет, открыть, к примеру, выдвижной ящик стола и забрать так необходимый мне предмет.

Все настолько просто?

Нет, безусловно, украсть что-то у сильного мага вряд ли будет легко, но ведь и я совсем не промах.

Маркус Доррен продолжал возмущаться по поводу нашего поведения, сдержанно ругал, объяснял подробно и со вкусом, чем так плохи отношения в стенах академии. Васиан защищался. Не спасовал перед самим архимагистром и стоял горой за нас двоих.

Я молчала.

Меня вообще не волновали претензии, я не чувствовала вину, могла без труда пообещать, что больше так поступать не стану. Даже готова была понести наказание, потому что совершенно не боялась его.

– Я сообщу вашему декану и скажу понаблюдать за вами двумя, – вынес вердикт ректор. – А теперь ступайте и сосредоточьтесь на учебе.

Васиан что-то пробурчал себе под нос, я вообще ничего не сказала и вышла.

– Ты чего улыбаешься?

– Кто, я? – удивилась и поймала себя на том, что вправду губы были растянуты непозволительно широко. Чуть ли не до самых ушей. Но вот сделать серьезный вид никак не получалось.

– У меня такое ощущение, что в твоей голове сейчас крутятся темные мыслишки.

– Мыслишки не умеют крутиться, – обозначил все-таки свое присутствие мой фамильяр и выбрался на плечо. – И темными они быть не могут, они цвета не имеют. Ох уж эти двуногие! – громко вздохнул Пиппи.

– Вот, послушай умного кузнечика, он никогда не ошибается.

Васиан недоверчиво качнул головой, но больше вопросов задавать не стал. Предложил отправиться в нашу башню, а по пути снова заговорил про ректора и его старческие замашки. Назвал его дряхлым стариком-одиночкой. Заикнулся о строгом запрете отношений между адептами и магистрами. Сказал, что в некоторой степени такое можно понять, но не настолько, чтобы полностью убирать нарушителя из академии.

– Ладно, не будем о грустном. Как твои каникулы прошли? Что-то интересное случилось? – осторожно взяв мою руку в свою, поинтересовался воздушник.

– Нам же запретили, – сразу же высвободилась я.

– И что? Тебя это остановит? – заулыбался парень и обнял меня за талию. – Кажется, ты не из тех, кто придерживается правил, а наоборот, нарушает их.

– Я-то?! – возмутилась громко и сбросила с себя его ладонь. – Нет, ты что, я очень примерная адептка.

– Да-да, – подтвердил кузнечик.

– Видишь, даже он согласен.

– Моя двуногая нарушает правила, – вздохнул Пиппи, словно уже тысячу раз пожалел о нашей встрече. – Мне попалась непослушная мелкая, да еще глупая, а еще из этих, пугливых.

Васиана мой ответ не удовлетворил. Он словил меня, начал щекотать, никак не выпускал из своих рук, беззлобно бурчал, что ему попалась недотрога. Я смеялась.

– Вот они, нынешние нравы, – прозвучал рядом недовольный голос коменданта.

Мы с воздушником отстранились друг от друга, сделали вид, будто ничего особенного не делали. Гизнибер скривился, громко вздохнул и пошел мимо:

– А я сразу говорил, что ее надо отчислить. Помимо того, что хамка, так еще подрывает общественный порядок. Ее оставлять в академии нельзя, помяните мое слово. Разрушит все!

– Он до сих пор не простил тебя за драку? – проследил за длинноухим воздушник.

Я передернула плечами. У меня точно появилась аллергия на гоблинов. После случившегося на каникулах от одного взгляда на эти зеленые создания становилось тошно.