— Дальше я не полезу! — объявил Федя. — Доставай сам, Каблук!.. <…>
И тогда Юра вскочил на стул, по локоть запустил руку в пустую грудь нимфы и начал шарить в тайнике — все более судорожно. Лицо его сделалось кислым. Потом повеселело.
Под общее „ах!“ Каблуков извлек ржавую жестяную банку из-под колониального чая. Он спрыгнул со стула, с усилием свинтил крышку и опрокинул банку на мраморный рабочий столик.
Вместо монет из банки вывалилась ветхая бумажка.
Последовало еще одно разочарованное „ах“. И Каблуков дрогнувшим голосом прочел текст, напечатанный на старом документе:
— „По вопросам реквизированных ценностей обращаться в комнату двадцать три чрезвычайной комиссии, что на Лубянке. Вернем. С ком. приветом — Менжинский“…»
Но тут Каблуков, разумеется, вспоминает о сейфе-ступне, где в целости и сохранности покоится бесценный браслет. Зрение Ксении спасено, возлюбленные счастливы — и за кадром звучит песня Андрея Петрова на стихи Эльдара Рязанова в исполнении супругов Никитиных:
Осенью 1995 года «полный безмерной доброты» сценарий приняли в Госкино — там же было обещано финансирование. Правда, с оговоркой: денег пока нет, но как только, так сразу. Рассудив, что появления государственных средств в текущее смутное время можно ждать бесконечно, Рязанов решил обратиться к представителям частного капитала. Едва ли не в течение полугода режиссер наносил визиты в различные банки и богатые фирмы: везде его радушно принимали, но нигде не обнаруживали желания оказать спонсорскую помощь. Эльдар Александрович был неприятно поражен таким пренебрежительным отношением и «даже подумывал, если удастся фильм все-таки поставить, может, в конечных титрах, где обычно благодарят за помощь, опубликовать названия банков и концернов и ехидно поблагодарить их за то, что не помогли. Да потом раздумал. Честно говоря, побоялся, как бы какие-нибудь крутые банкиры не подослали киллеров…».
Наступил 1996-й, но денег все еще не было. Рязанов, однако, не сомневался в том, что картина состоится, хотя ему требовалось предварительно разжиться не только бюджетом, но и свободным временем. Контракт с «РЕН ТВ» обязывал Эльдара Александровича ежемесячно предоставлять для эфира две новые программы. Дабы освободить восемь-девять месяцев для работы над будущим фильмом, надлежало единовременно снять шестнадцать-восемнадцать таких программ. Именно в связи с этой необходимостью родился вышеупомянутый цикл «Парижские тайны Эльдара Рязанова».
В январе возглавляемая Эльдаром Александровичем телевизионная съемочная группа вылетела в двадцатидневную парижскую командировку. За эти две декады Рязанов совершил настоящий журналистский подвиг, успев отснять материал для четырнадцати передач.
Цикл продолжился и в дальнейшем — последние новые передачи вышли в эфир в 1998 году. Героями и собеседниками Рязанова были Жан Маре, Роман Поланский, Роже Вадим, Шарль Азнавур, Клод Лелуш, Анни Жирардо, Филипп Нуаре, Анук Эме, Пьер Ришар, Марина Влади, Брижит Бардо, Изабель Юппер, Клаудиа Кардинале, Робер Оссейн, Жан Поль Бельмондо и другие.
Весной 1996 года Госкино наконец разжилось кое-какими средствами из казны — и Рязанову был выделен бюджет на производство фильма, хотя и максимально скудный. Предстояло выкручиваться.
Сценарий, как почти всегда у Рязанова, писался в расчете на конкретных исполнителей: на роль Ксении режиссер планировал вновь выписать из Франции полюбившуюся ему Ирен Жакоб, а на Каблукова утвердить Олега Меньшикова. Один из наиболее звездных российских актеров 1990-х, Меньшиков уже «слегка» работал с Рязановым — в «Дорогой Елене Сергеевне» озвучивал роль персонажа, сыгранного Андреем Тихомирновым. Успел Олег дать и предварительное согласие стать «дуралеем», но к тому времени, когда Рязанов обзавелся бюджетом, актер уже участвовал в других проектах.