Элеонора Аквитанская. Королева с львиным сердцем

          Нет! Хватит волн морских,          Докучных берегов,          Подводных скал крутых,          Неверных маяков!          Я насмотрелся их за все свои блужданья.          Судьбы превратности познав          И в милый Лимузен попав,

          Там честь и радости стяжав, —          Воздам молитвой дань я          За то благодеянье,          Что я вернулся, жив и здрав…          Пускай звучит мой стих,          Нежданным счастьем нов,          Среди бесед живых          При лучшем из дворов,

          Где для сердец людских          Священны предписанья          Любви – источника всех прав.          Под звон ручья среди дубрав          Брожу, забвению предав          И барки колыханье,          И шторм, и злодеянья

          Морских разбойничьих орав…

Впрочем, «ветер странствий» еще вырвет его из этого уютного гнезда, и мы обнаружим жизнелюбивого чревоугодника в составе участников III Крестового похода[49]; он сам пишет:

         …в край благодатный,          Где Бог был зачат          И рожден, я на ратный          Труд, в сверканье лат,          В путь отправлюсь превратный          В колонне походной.

Жена сопровождала его в походе, возможно, также и сын. Трубадур уцелел, но, по словам биографа, «вернулся оттуда он бедный и обнищавший». Потом он откликнется скорбным плачем на смерть Ричарда Львиное Сердце, некогда облагодетельствовавшего его…

Некоторые допускают, что ко двору Элеоноры вернулся Бернарт Вентадорский, хоть это и расходится с данными из «Жизнеописаний трубадуров» (о нем, писавшем о «герцогине Нормандской», было рассказано ранее). Другой мастер художественного слова при Элеоноре – небогатый рыцарь Ригаут де Барбезьё, он же – Ричарт[50] Бербезиль, знаменитый воспеванием некоей «Дамы, что превыше всех». Его жизнеописание видит в ней жену Джауфре де Тоннэ – внучку (или дочь) рыцаря-трубадура Джауфре Рюделя из Блайи, о котором уже было рассказано ранее (история о «принцессе-грезе»), однако Р. Перну полагает, что он имел в виду как раз Элеонору Аквитанскую. Возможно, она не так уж неправа, поскольку достоверность «Жизнеописаний» во многом сомнительна – порой биограф брал сохранившиеся стихи того или иного трубадура, и на их основании сочинял его историю. Не всегда – но так бывало. История Бербезиля не лишена любопытства, тем более что в ней за образом «некоей дамы – владетельницы мощного замка в той округе», «высокопоставленной», действительно просматривается Элеонора с ее знаменитыми «судами любви». Приведем один из ее вариантов:

Гаусельм Файдит и его жена. Средневековая книжная миниатюра

«Вы уже слыхали, кто был Ричарт де Бербезиль, и как он полюбил жену Джауфре де Тоннэ, юную, знатную и прекрасную, и что та ему куртуазно благоволила свыше всякой меры, а он ее “Всех-Лучшая” величал. И начал упрашивать ее Ричарт, моля даровать ему любовную усладу, но дама отвечала, что согласна на это лишь в той мере, какая послужит к ее чести, и добавила, что ежели любит он ее в самом деле, то не должен от нее требовать слов и поступков иных, нежели те, что делала она и говорила.

Меж тем, как текли дни их любви, востребовала к себе Ричарта некая дама, владетельница мощного замка в той округе, и тот к ней явился. И вот стала она ему говорить, что поступкам его дивится, ибо даму свою любит он так давно, а та вовсе не даровала ему никакой услады по любовному праву. И еще сказала она эн Ричарту, что настолько он собою хорош и славен, что всякая достойная дама охотно даровала бы ему такую усладу, и что ежели б только пожелал Ричарт со своей дамой расстаться, то и она сама дала бы ему всякую усладу, какую он ни попросит, и что она и прекрасней и высокопоставленней той, за коей он ухаживал.

Тогда Ричарт, прельстившись великими этими посулами, заявил ей, что готов с той дамой расстаться. Эта же дама повелела ему, чтобы он пошел и той, другой даме о том объявил, добавив, что до тех пор никакой услады ему не дарует, пока не узнает, что он с той в самом деле расстался. И Ричарт, пустившись в путь, прибыл к даме, за коей ухаживал, и начал ей говорить, что любил он ее больше всех на свете и больше себя самого, а она не пожелала даровать ему никакой любовной услады, и вот он с ней хочет расстаться. Дама же весьма огорчилась и опечалилась и стала Ричарта просить не бросать ее, говоря, что ежели ранее не давала она ему любовной услады, то сделает это теперь; но Ричарт отвечал, что как можно скорее хочет с ней расстаться, и так вот и разошлись они.