Энканто

Джульета встревоженно наклонилась к сестре. И тогда Пепа шепнула ей что-то на ухо, и мама Мирабель вспыхнула.

– Что? – в ужасе переспросила Джульета. Она посмотрела на Мирабель с глубочайшим беспокойством. Стараясь не встречаться с мамой взглядом, Мирабель взглянула вниз, на пол... по которому поползли крохотные трещины. Она наклонилась ниже под стол, чтобы получше их разглядеть. Они распространялись во все стороны!

– Мирабель, – позвал её Мариано. Мирабель быстро выпрямилась, ударившись головой о стол. – Что, нашла новые трещины? Или ты видишь их только тогда, когда хочешь утянуть меня с танцпола? – пошутил он. Мариано легко рассмеялся в свойственной ему обаятельной манере, не подозревая, что трещины прямо сейчас разбегаются под всеми собравшимися! Бабушки вежливо посмеялись, но Мирабель заметила, что Альма взмокла.

– Ха! Ага. Нет... это очень забавный вопрос, – ответила Мирабель, глядя украдкой на разраставшиеся по полу трещины. Вскоре, завидев разломы, засуетились и звери Антонио. – И, раз уж дошло до вопросов (внезапных вопросов), есть ли у тебя... эм, вопрос, который ты хочешь задать Исабеле? Этим вечером? Например, сейчас, прямо сейчас?

Рассерженная Исабела повернулась к Мирабель.

Бабушка Гузман, озадаченная резким поворотом событий, заговорила:

– Что ж, раз все здесь не без таланта, мой Мариано хотел бы начать вечер с песни. Луиза, ты не принесёшь пианино?

Луиза, плакавшая на дальнем конце стола, подняла голову.

– Хорошо. – Она всхлипнула. Она медленно встала из-за стола и поплелась за пианино, понимая, что не сможет его поднять.

Трещин стало больше. Времени для романтических баллад явно не оставалось. Семье грозила опасность. Предложение должно быть озвучено сейчас, чтобы Гузманы ушли. Мирабель поднялась с места.

– Вообще-то, у нас в семье принято петь после того, как дело сделано, – сказала Мирабель, толкая Мариано на одно колено перед Исабелой. Она жестом пригласила его начинать.

– Эм... Исабела, наиграциознейшая из всех членов великого рода Мадригаль... – промямлил он. Трещины всё разрастались под столом, и Мирабель, пытаясь скрыть их от глаз домочадцев, подошла к Мариано и Исабеле неприлично близко. Боковым зрением она увидела, что тётушка Пепа косится куда-то на стену. Она тоже видит трещины? Над ними громыхнул гром. Последовали новые раскаты. Они спугнули животных, и те живо юркнули под стул Агустина. Непоседы-носухи заметили в его кармане мерцающие осколки. Они громко зашумели, вытаскивая и собирая их на полу. – Великолепнейший цветок во всём... Энканто... – продолжил Мариано, пытаясь закончить речь, несмотря на резкую перемену погоды и громкий скрип каменного пола, по которому Луиза тащила пианино. – Согласна ли ты...

Бабушка Гузман в смятении наблюдала за происходящим. И тут Мирабель чуть подвинулась, и Гузман увидела расползавшиеся по дому трещины.

– Что здесь творится?! – закричала бабушка Гузман.

Бабушка Альма была готова провалиться сквозь землю. Вечер должен был пройти совсем не так! Она поняла, что больше не может скрывать правду. Только она собиралась заговорить, как вмешалась Долорес.

– Мирабель нашла видение Бруно: в нём она! Она уничтожит магию, и теперь мы все обречены! – выпалила Долорес.

Как по команде смышлёные носухи подняли видение с пола на стол, чтобы каждый мог убедиться лично. А вот и неопровержимое доказательство! В собранном виде предсказание показывало Мирабель: та стояла перед разваливавшейся Каситой. Все ахнули, переводя взгляд с Мирабель на видение и обратно.

Тем временем трещины охватили оставшуюся часть дома. Они явно тянулись оттуда, где стояла Мирабель. Способности каждого дали сбой! Потеряв самообладание, дом сшиб стулья. Пианино перевернулось. А туча в небе выплеснула на стол лужицу воды. Потрясённая Исабела выпустила охапку цветов прямо в лицо Мариано!

– А, мой нос! – взвизгнул он. – Она сломала мне нос!

Хуже того, вазочка, в которой стояла свеча, тоже треснула. Волшебная свеча таяла! Семейство в едином порыве повернулось к Мирабель. Они буравили её обвиняющими взглядами, как если бы во всём была виновата она. С их точки зрения, видение указывало на неё как на единственную виновницу разрушений. Даже мама Мирабель, казалось, была в этом убеждена.

– Бабушка... я... – промямлила Мирабель.

– Идём, Мариано! – приказала бабушка Гузман. – Я увидела достаточно! Мы уходим! – Она поднялась и пошагала из столовой во двор, внимательно обходя животных, сновавших у неё под ногами.

– Подождите! Сеньора, прошу! – уговаривала бабушка. Она поднялась, чтобы догнать их с Мариано.

– Бабушка, пожалуйста! – воскликнула Мирабель.

Бабушка резко повернулась.

– Ни с места! Ни слова больше! Марш к себе! – велела она Мирабель.

– Я не виновата!

Исабела протопала рядом с Мирабель.

– Ненавижу тебя! – крикнула она, взбегая по лестнице к своей спальне.

Луиза прошла мимо Мирабель, не сказав ей ни слова, а вместо этого взвыла:

– Оо-оу, я неудачница!

– Луиза! – окликнул её Агустин и поспешил за ней.

– Что ты наделала? – сказала Джульета Мирабель, бросаясь за Исабелой. – Иса! Постой!

По дому пролегли новые трещины.