Энциклопедия жизни русского офицерства второй половины XIX века (по воспоминаниям генерала Л. К. Артамонова)

Мой инстинкт меня не обманул. Она наша себе первого мужа, молодого, высокотитулованного и с огромным самостоятельным состоянием. Через год она с ним развелась, подав в суд скандальную жалобу на своего мужа о разводе. Вышла замуж вторично, но развелась через 2 года и с ним. Наконец, вышла замуж в третий раз. Оба последние раза[за] нетитулованных и небогатых. Я возблагодарил Создателя за то, что не связал свою жизнь с такой представительницей прекрасного пола и надолго отбросил после этого мысль о семейной жизни.

Года через два, в бурную осеннюю ночь «Монах» под ударами волн рухнул в море навсегда. Но моя мальчишеская дерзкая решимость оставила в моем характере какой-то положительный след, сказавшийся в последующие годы жизни как прецедент решаться в трудные минуты жизни на рискованные выходки с ничтожными шансами на успех.

Не все шло гладко в военной службе того времени, однако, бросилось в глаза несомненное улучшение во многом: в обращении с солдатами – как результат деятельного влияния введенной всеобщей воинской повинности и сильного сокращения срока действительной службы в рядах армии; телесному наказанию подвергались люди только по суду, а не по прихоти начальства. Значительно улучшилась пища и одежда солдат, в главное, надзор за хозяйственной частью в войсках стал более организованным и правильным.

Кое-что было сделано и в отношении изменения полевых уставов и строевого обучения войск, но мало. Перевооружение артиллерийских частей более современными орудиями заканчивалось, но пехота еще далеко не вся имела новые винтовки. В деле воспитания, да и самого обучения войск, все еще царила рутина и устарелые методы. В офицерском составе, особенно в пехотных полках, был большой застой. Интерес к военной службе и прогрессу в ней во всей офицерской массе был очень слаб, и не было стимулов к его подъему.

Состав офицеров армейских частей сильно изменился: дворян в рядах войск оказывалось очень мало; огромное большинство – дети разночинцев; также вольноопределяющиеся, прошедшие курс 5-и классов гимназии, семинарии и реальных училищ – проходили затем окружные юнкерские училища с выходом из них подпрапорщиками и производством уже в рядах армии в первый офицерский чин.

Сильно устаревший и растерявший свои теоретические военные познания штаб-офицерский состав уже не соответствовал современным требованиям полевой службы.

Общий мирный тон в жизни армии и отсутствие сколько-нибудь быстрого движения способных и активных командных элементов в ней понижал интерес к самой службе. Устанавливалось прочное воззрение чисто чиновничьего взгляда «службы до 20^го числа»[144]

и «отбывания своего номера и очереди». Потерялся живой интерес офицеров к познанию своих подчиненных солдат, заполняясь чисто формальным отношением к ним. Не только батальонный, но даже нередко ротный командир ежедневно бывал на кухне и пробовал пищу своих солдат из котла, следил за тем, хорошо ли и досыта его люди питаются. В дело воспитания людей в духе присяги и правильного понимания задач армии в военное время почти никто не входил. Все заботы и внимание ограничивалось внешней выправкой, правильным несением караульной службы и шаблонным обучением в короткое лагерное время, после которых «вольные работы» часто заставляли людей быстро забывать и выправку, и выучку.

Служить стало скучно для всякого мыслящего интеллигентного человека, который сколько-нибудь широко смотрел на жизненные задачи. Культурные потребности среднего офицера были очень невелики, а цели жизни и стремления – очень узки и ограничены установившимися заскорузлыми воззрениями. В среде офицеров огромную часть времени вне службы занимала игра в карты и посещение своего или гарнизонного собрания, преимущественно тоже для игры в карты или на бильярде.

Получаемого содержания на жизнь, особенно семейных офицеров, не хватало. Почти все жили с долгами, стараясь тянуться по внешности за более состоятельными. Кроме жалованья редко кто из них имел приработок уроками и каким-либо видом интеллигентного труда. Женатые более или менее удачно в материальном отношении еще жили прилично. Но семейные, жившие только на свое жалованье, честно бедствовали настолько, что предпочитали за скромную плату питаться из солдатского котла. Холостые соединялись в группы на общей квартире и сводили с трудом концы с концами.

Близкое знакомство с офицерской жизнью побудило меня не терять больше времени на заурядную службу в округе и решительно стремиться к высшему военному образованию.