Эпидемия до востребования

Заметив изумление на физиономии полицейского, водитель «Форда» провел ладонью по тому месту, где у него должна была быть пышная прическа, и хрипло сказал:

– Вчера подстригся, сэр.

Гиббон опять зажмурился. Страж порядка готов был поклясться, что на той голове, которую он видел перед собой, даже за пять лет ничего приличного вырастить невозможно, в каких бы клиниках ни лечиться и какими бы лосьонами ни поливаться.

– Извините, мистер Родригес, но я вынужден… – Рука патрульного потянулась к нагрудному карману, чтобы спрятать туда документ подозрительного мексиканца.

Победа

Когда рассвело, Змеелов с Эрвином осмотрели место ночной перестрелки. За одним из кустов, подогнув под себя ногу, лежал Бенджамин. Чуть ниже валялся его автомат. Под телом убитого расплылось темное пятно, по лицу ползали большие рыжие муравьи. За валуном в редкой траве поблескивали стреляные гильзы.

Вторым нападавшим был Питер. На тропе, ведущей к вилле, Эрвин нашел черную бейсболку охранника, который, видимо, обронил ее, когда поспешно покидал место столкновения.

«Значит, сейчас они с Роджером забаррикадировались на вилле», – подумал доктор Милтон и решил, что теперь «Калифорния» может беспрепятственно выйти в океан.

Но Змеелов ошибался. К тому времени ни Аптекаря, ни Угрюмого на вилле уже не было. События там развивались следующим образом.

Аптекарь понял, что Змеелову удалось ускользнуть с виллы через окно. Он первым делом велел Питеру и Бенджамину перестрелять подопытных в гроте и вместе с Боцманом организовать надежную охрану «Калифорнии».

С задания Угрюмый вернулся без лаборанта.

– Бенджамин убит, – мрачно доложил он. – Перед входом в грот нас обстреляли из двух автоматов. Бенджамина завалили первой же очередью, мне удалось уйти. Судя по всему, Змеелов привлек на свою сторону Дэна и филиппинцев, убил Боцмана и овладел «Калифорнией».

– Нельзя допустить, чтобы они ушли отсюда живыми, – сказал Аптекарь и нервно покрутил забинтованной головой. – Выбрось с виллы труп Чарльза. Берем оружие, воду, продукты и отправляемся на вершину, к бункеру.

С высоты, господствующей над островом, хорошо просматривались и простреливались тропа, идущая снизу, вход в грот и горловина, стиснутая рифами, через которую «Калифорния» могла выйти в океан. С рассветом Аптекарь с автоматом устроился за камнем, на небольшой площадке перед бункером, и взял на прицел тропу. Угрюмый со снайперской винтовкой и гранатометом залег на уступе, повисшем над пропастью с южной стороны скалы. Он должен был расстрелять яхту в случае ее попытки покинуть закрытую гавань.

Небо оставалось не по сезону ясным. Солнце выкатилось из моря, и его жаркие лучи разбежались по склонам. С высоты сквозь прозрачную морскую воду просматривались прибрежные камни. Белела извилистая полоса прибоя, за которой открывалась густая океанская синева.

Питер накрыл голову футболкой и перевел взгляд на песчаную отмель. На крошечном светлом лоскутке, окруженном громадами скал, ползало какое-то темное существо. Приставив к глазу окуляр оптического прицела, охранник увидел громадную морскую черепаху, выбравшуюся на сушу по каким-то своим делам. Крестики прицела сошлись в самом центре темного панциря.

«Интересно, что станет с черепахой, когда пуля пробьет этот костяной щит? – подумал Питер. – Она задергается или просто останется лежать на песке, с растопыренными лапами и мертвой головой, высунувшейся из панциря?»

Солнечный свет, отраженный мерцающей морской рябью, резал глаза, и охранник пожалел о том, что ему не удалось захватить с собой темные очки. Припекало все сильнее. Тело Питера сделалось безвольным и вялым, голова отяжелела. Кровь стала пульсировать в висках. Веки, воспаленные после бессонной ночи, начали слипаться.

Питер уронил голову, ткнулся носом в острый камень, вздрогнул и заставил себя опять открыть глаза. Выход из грота был пуст, мелкие волны облизывали прибрежные скалы.

Он поискал в прицел отмель. Черепаха, вытянув серую змеиную голову, все так же медленно ползала по песку. Спать было никак нельзя, но удержаться от забытья казалось невозможным. Выстрел мог бы на какое-то время развеять дрему.

«Никогда еще не убивал черепаху», – подумал Угрюмый.

Ему захотелось увидеть, как разрыв гранаты разнесет в клочья этот панцирь и тело, спрятанное под ним. Но стрелять из гранатомета в этой ситуации было бы непростительной глупостью. Охранник приложил щеку к винтовочному прикладу, навел крестик прицела на панцирь, разделенный на клетки зеленовато-желтыми линиями, но нажать на курок так и не решился.

Питер опустил ствол, полежал немного, затем предпринял еще одну попытку разогнать сон игрой в охоту. Во время очередного прицеливания панцирь стал расплываться, расцветился радужными красками, словно хвост павлина. Ладонь Питера сама собой подтянулась под щеку. Все остальное, кроме желания спать, потеряло для него всякое значение.