Эпоха великих потрясений: Энергетический фактор в последние десятилетия холодной войны

Несмотря на протяженность и постепенность процессов, конец 60 – начало 80-х годов были периодом достаточно резких перемен в мировой энергетической системе. Перемены были связаны с возникшим после второй мировой войны и усиливавшимся в последующие годы дисбалансом между ростом спроса на нефть и сокращающимися возможностями ее добычи по низкой цене. При этом политические потрясения на Ближнем Востоке и за его пределами сообщили этим переменам поистине драматический характер. Двойной залп арабской «нефтяной атаки» в контексте Октябрьской войны 1973 года покончил с эпохой дешевой нефти, превратив энергетику в один из важнейших векторов обеспечения безопасности и центральный вопрос дипломатической повестки.

ОПЕК была самым активным агентом этих тектонических перемен, и главы государств сменили директоров «Семи сестер» в качестве основных партнеров ОПЕК за переговорным столом. Период с начала 70-х и вплоть до 1983 года стал «золотым десятилетием» ОПЕК, когда организация имела возможность назначать цены на «жидкое топливо» и таким образом контролировать рынок нефти. Такой расклад был возможен в связи с возникновением в этот период рынка производителей, когда в условиях сохранения высокого спроса на нефть при ограниченном предложении решающую роль в определении основных направлений развития рынка играл ограниченный круг производителей, в основном объединенных в ОПЕК. Иными словами, потребители были готовы покупать нефть практически по любой цене, которую определяла организация, исходя из потребностей ее членов и их готовности произвести тот или иной объем ресурса, а не способности импортеров его потребить – явление весьма необычное в сегодняшних условиях.

Не случайно в это десятилетие в отношении нефти господствовала идея особого товара, на который не распространяются действия законов рынка: ведь даже при повышении цен на порядки спрос на нее не только не падал, но и возрастал. В то же время, это десятилетие, отмеченное ростом экологической сознательности и выхода «зеленого движения» на передовую общественно-политической мысли, прошло под знаком страха близившегося истощения природных ресурсов и «конца нефти». Страха, который особо остро ощущался именно в странах ОПЕК, не располагавших продвинутыми и диверсифицированными экономиками.

И тем не менее, при всей исключительности нефти как товара, высокие цены 70-х годов выполнили свою функцию, позволив войти на рынок производителям, издержки производства которых были сильно выше, чем в странах ОПЕК, а потребители научились тратить сильно подорожавшие энергоресурсы экономно. Все это привело к расширению числа участников рынка и увеличению количества нефти, доступной для покупки и продажи. Это обернулось качественным изменением ситуации в начале 80-х годов, когда рынок производителей уступил место рынку потребителей и цена на «черное золото» стала определяться, прежде всего, спросом, а не распоряжениями ОПЕК (они просто перестали работать) или способностью производителей добыть то или иное количество «черного золота».

Эти новые обстоятельства потребовали от ОПЕК как главного институционального игрока выработки принципиально новой стратегии. 1983 год открыл новый период в истории организации, который, по большому счету, продолжается до сих пор, когда ОПЕК контролирует ситуацию на рынке за счет установления национальных квот на добычу. К середине 2010-х годов эта стратегия также подверглась пересмотру на фоне серьезнейшей диверсификации нефтяного рынка, а именно увеличения количества компаний, добывающих нетрадиционные виды нефти, и развития индустрии возобновляемой энергетики. Переход энергетического рынка ко все более конкурентной модели, со множеством игроков, большинство из которых к ОПЕК не имеют отношения, поставили организацию перед необходимостью согласовывать потолок суммарной добычи с широким кругом акторов, что в 2016 году нашло отражение в появлении формата ОПЕК+.

Эпоха великих энергетических потрясений 70–80-х годов, конечно же, не могла ограничиться лишь энергетикой. Будучи экзогенными шоком по отношению к глобальной политической расстановке сил в условиях холодной войны, энергетический фактор обусловил запуск динамических процессов политического, социального и экономического характера, которые ломали логику противостояния между Западом и Востоком.