Эрагон. Возвращение

Обхватив себя руками, Эрагон в безутешном горе раскачивался взад и вперед, сидя на упавшем дереве, а Сапфира, обняв его теплым крылом, привлекла его к себе, точно соколиха своего птенца, и он благодарно прижался к ее колючему боку. Так они и дождались рассвета и окончания великого праздника Агэти Блёдрен.

Высадка на берег

Роран стоял на корме «Рыжей кабанихи», скрестив руки на груди и широко расставив ноги, чтобы противостоять качке. Соленый ветер трепал его волосы, путал отросшую густую бороду и заставлял обнаженные по локоть руки покрываться гусиной кожей.

Кловис, опытный мореход, стоял с ним рядом и крепко держал румпель. Указывая на видневшийся впереди монолитный утес, нависавший над пологой отмелью, уходящий далеко в море, шкипер сказал Рорану:

– Тирм как раз за этим утесом, только отмель обогнуть осталось!

Роран прищурился – лучи яркого послеполуденного солнца, отражаясь от поверхности воды, слепили глаза.

– Тогда пристанем пока что здесь.

– Ты не хочешь заходить в город? – спросил Кловис.

– Всем сразу там появляться нельзя. Дай сигнал Торсону и Флинту, пусть ведут барки к берегу. Здесь, кажется, вполне подходящее место для лагеря.

Кловис тяжко вздохнул:

– А я-то рассчитывал нынче вечером наконец поесть горяченького!

Роран кивнул: запасы провизии, взятые в Нарде, подходили к концу; у них не осталась ничего, кроме солонины, соленой сельди, квашеной капусты да сухарей, которые предусмотрительно напекли женщины еще на прошлой стоянке. Иногда, очень редко, они забивали одну из немногочисленных оставшихся у них овец. Еще реже удавалось удачно поохотиться, пристав к берегу.

Мощный голос Кловиса разнесся над волнами – он отдавал команды капитанам двух других барок. Когда подошли ближе к берегу, он приказал вытащить барки на песок – к большому неудовольствию Торсона, Флинта и остальных моряков: они все тоже рассчитывали добраться нынче до Тирма и хорошенько поразвлечься, спуская заработанные денежки.

Когда барки вытащили на берег, Роран обошел беглецов, помогая устанавливать палатки, вытаскивать вещи, таскать воду из ручья и тому подобное. Он остановился на минутку возле Морна и Тары, желая их ободрить – они выглядели особенно обескураженными и расстроенными, но на вопросы его отвечали весьма сдержанно и держались отчужденно. Правда, так было с самого начала, стоило им покинуть долину Паланкар. Но в целом беглецы чувствовали себя значительно лучше, чем когда прибыли в Нарду после перехода через горы. На барках они успели немного отдохнуть, но постоянная тревога и бесконечные грозы не давали им расслабиться, и многим так и не удалось восстановить растраченные в походе силы.

– Молот, не поужинаешь ли нынче с нами? – спросил Тэйн, подходя к нему.

Роран, естественно, вежливо отказался, но, стоило ему отойти на несколько шагов, и он столкнулся с Фельдой, муж которой погиб по вине Слоана. Поклонившись, Фельда спросила:

– Можно с тобой поговорить, Роран, сын Гэрроу?

– Сколько угодно, – улыбнулся он. – Ты же знаешь.

– Спасибо. – Фельда, не поднимая глаз, смущенно теребила бахрому на шали и как-то опасливо оглядывалась в сторону своей палатки. – Сделай доброе дело, помоги мне. Я насчет Манделя… – Роран кивнул. Мандель был старшим сыном Фельды. С ним вместе Роран ходил в Нарду в тот судьбоносный день, когда ему пришлось убить двух стражников, стоявших у городских ворот. Мандель тогда показал себя очень неплохо, да и потом, на борту «Эделайн» работал наравне с другими матросами и охотно учился управлять баркой. – Он очень подружился с моряками, стал играть с ними в кости – не на деньги, правда, у нас их нет, а на всякие мелкие вещи, лишая нас порой самого необходимого…

– А ты просила его перестать играть?

Фельда снова принялась теребить бахрому.

– Так ведь с той поры, как погиб его отец, он меня совсем слушаться перестал. Одичал, все время своевольничает, слова ему не скажи…

«Все мы одичали», – подумал Роран.

– И что же я должен, по-твоему, сделать? – мягко спросил он.

– Ну, у тебя с ним всегда были добрые отношения. А теперь он тобой просто восхищается. Ты бы поговорил с ним, а? Тебя-то он послушается!

Роран подумал немного и кивнул:

– Хорошо, я постараюсь что-нибудь придумать. – Фельда с облегчением вздохнула. – А ты скажи мне, что именно он проиграл в кости?

– Да по большей части просто еду. – Фельда явно поколебалась, но все же сказала: – Но однажды, я знаю, он поставил на кон браслет моей бабушки – против кролика, которого матросы поймали в силки.

Роран нахмурился:

– Не беспокойся, Фельда. Я займусь этим сразу, как освобожусь.

– Спасибо. – Фельда снова поклонилась и исчезла за своей убогой палаткой, оставив Рорана в глубокой задумчивости.

Он пошел было дальше, но эта история с Манделем не давала ему покоя. Мандель был не единственным, кто за время пути сблизился с моряками. Кроме того, Роран заметил, что один из людей Торсона, Фруин, весьма увлечен Оделе, подружкой Катрины. «Подобные близкие отношения могут грозить неожиданными неприятностями, когда придет время расставаться с Кловисом», – думал он.