Эркюль Пуаро

Газета выпала из рук мистера Саттертвейта. Он был потрясен. Перед глазами у него стоял доктор, такой, каким он запомнился ему в последний раз – крепкий, пышущий здоровьем, в расцвете сил. И вот, пожалуйста, – скоропостижно скончался. В сознании мистера Саттертвейта назойливо мелькали обрывки фраз из газетной статьи: «...держа в руках рюмку портвейна...», «...неожиданно случился апоплексический удар...», «...скончался, прежде чем ему успели оказать медицинскую помощь...»

Не коктейль, правда, а портвейн, но в остальном все поразительно схоже с тем, что произошло в Корнуолле. В памяти всплыло кроткое лицо мистера Баббингтона, искаженное болью...

«Ну, в конце концов, допустим...» – начал было сам с собой рассуждать мистер Саттертвейт, как вдруг увидел, что к нему по лужайке приближается сэр Чарльз Картрайт.

– Саттертвейт, вот так встреча! Именно вас-то мне и надо! Вы уже знаете о Толли?

– Вот только что прочел.

Сэр Чарльз плюхнулся на скамью рядом с мистером Саттертвейтом. На нем был новенький, с иголочки, яхтсменский костюм. Ни тебе серых фланелевых штанов, ни грубого свитера. Элегантный спортсмен, какого можно увидеть только здесь, на Ривьере.

– Послушайте, Саттертвейт, Толли был здоров как бык. Абсолютно здоров! Можете считать, что я свихнулся, но то, что с ним случилось, как две капли воды похоже на... на то, что...

– Случилось в Лумауте? Да, вы правы... А впрочем, мы, наверное, ошибаемся. Это, может быть, чисто внешнее сходство. В конце концов внезапная смерть наступает сплошь и рядом от самых разных причин.

Сэр Чарльз нетерпеливо поморщился.

– Я только что получил письмо, – сказал он, – от Эгг Литтон Гор.

– Первое? – спросил мистер Саттертвейт, пряча улыбку.

– Нет, – простодушно ответил сэр Чарльз, – первое я получил вскоре после приезда сюда. Почти сразу. Она сообщала всякие новости... и прочее. Я ей не ответил... К черту это все, Саттертвейт! Я не решился ей писать... Она ни о чем не догадывается, разумеется... я не желаю ставить себя в дурацкое положение.

– А что она пишет теперь?

– Теперь... Зовет приехать и помочь ей...

– Помочь? – удивился мистер Саттертвейт.

– Да, понимаете, когда это случилось с Толли... она там была... у него.

– Была у сэра Бартоломью Стрейнджа, когда он умер?

– Да.

– И что она об этом пишет?

Сэр Чарльз вытащил из кармана письмо. Немного поколебавшись, он протянул его другу.

– Прочтите сами.

Мистер Саттертвейт принялся читать с живейшим любопытством:

«Дорогой сэр Чарльз!

Не знаю, когда это письмо до вас дойдет. Надеюсь, скоро. Я так тревожусь, просто не знаю, что делать. Думаю, вы уже знаете из газет о смерти сэра Бартоломью Стрейнджа. Понимаете, дело в том, что скончался он точно так же, как мистер Баббингтон. Таких совпадений просто не бывает... Не может быть, и все тут... Я страшно обеспокоена всем этим...

Послушайте, может быть, вы вернетесь и что-нибудь предпримете? Возможно, мои выводы покажутся вам слишком уж поспешными, но ведь у вас и раньше были подозрения, только никто не хотел к вам прислушаться. И вот теперь убит не кто-нибудь, а ваш друг. Если вы не вернетесь, никто никогда не докопается до истины, а вы можете это сделать, я уверена. Я всей душой это чувствую...

Да, вот еще что. Я серьезно тревожусь об одном человеке... Он здесь абсолютно ни при чем, уверена, но все получилось как-то странно. Право, не умею объяснить всего этого в письме... Может быть, вы все-таки вернетесь? И выясните всю правду. Уверена, у вас получится.

Искренне ваша

ЭГГ».

– Ну, что? – нетерпеливо спросил сэр Чарльз. – Конечно, немного сумбурно, видно, она очень спешила. Что скажете?

Мистер Саттертвейт медленно сложил листок, стараясь выиграть время. Да, письмо сумбурно, но он отнюдь не был уверен, что оно написано в спешке. Напротив, ему показалось, что оно тщательно продумано. Оно взывало к самолюбию сэра Чарльза, его благородству и мужеству.

Мистер Саттертвейт, который довольно хорошо изучил сэра Чарльза, был убежден, что он клюнет на эту приманку.

– Кто этот «один человек», как вы думаете? – спросил мистер Саттертвейт.