Эркюль Пуаро

– Я же говорила тебе, девочка, Розалин была чрезвычайно мила. Я уверена, она вполне меня поняла. Сейчас, после того как я оплатила все счета, у меня хороший баланс в банке. Если хочешь знать, второй садовник даже поможет нам навести экономию, мы сможем вырастить больше овощей.

– Мы можем купить целую кучу овощей, потратив значительно меньше, чем три фунта в неделю.

– Мы найдем садовника за меньшую плату, дорогая. Сейчас много демобилизованных, они ищут работу. Так пишут в газетах.

Линн сухо сказала:

– Сомневаюсь, что ты их найдешь в Вормсли Вейл. Или в Вормсли Хит...

И хотя разговор на этом закончился, Линн угнетала мысль, что мать рассчитывает на Розалин как на постоянный источник денег. Это вызывало в памяти насмешки Дэвида.

Она вышла погулять, чтобы избавиться от этого раздражения и подавленности. Настроение ее не улучшилось от встречи у почты с тетушкой Кэти. Тетушка Кэти, напротив, была полна воодушевления.

– Думаю, Линн, дорогая, что нас ждут прекрасные новости.

– Что вы имеете в виду, тетушка Кэти?

– Я получила удивительное указание свыше... Просто необычайное... Перед нами выход из всех наших бед. Я столкнулась с препятствием, но снова получила указание: «Пытайся, пытайся и снова пытайся. Если сначала ничего не получится, все равно пытайся...» Я не собираюсь выдавать секреты, Линн, дорогая, и менее всего хотела бы вызывать преждевременные или необоснованные надежды, но я твердо уверена, что скоро наши дела совершенно поправятся. Давно пора. Я очень обеспокоена состоянием твоего дяди. Он слишком много работал во время войны. Ему необходимо оставить практику и посвятить себя исследованиям, но, конечно, без солидного дохода он не сможет этого сделать. Иногда у него бывают такие странные нервные припадки, меня это ужасно беспокоит. Он такой странный...

Линн задумчиво кивнула. Перемена в Лайонеле Клоуде не ускользнула от нее, так же, как и странные переходы в его настроении. Она подозревала, что время от времени он прибегал к наркотикам, чтобы взбодрить себя, и опасалась, не стал ли он наркоманом. Это могло быть причиной его необычайной нервной возбудимости. «Интересно, – думала она, – догадывается ли об этом тетушка Кэти? Она ведь вовсе не так глупа, как кажется...»

Пройдя дальше по Хай-стрит, Линн мельком увидела дядю Джереми, входившего в свой дом. Линн подумала, что за последние три недели он сильно постарел.

Она ускорила шаг. Ей хотелось уйти из Вормсли Вейл к холмам, на открытое поле. Идя быстрее, она вскоре почувствовала себя более спокойно. Надо пройти шесть-семь миль и как следует все обдумать. Всегда, всю свою жизнь, она была решительной, здравомыслящей девушкой. Всегда знала, чего она хочет и чего не хочет. Никогда до сих пор она не плыла по течению...

Да, а сейчас она подчинилась ходу событий. Она плывет по воле волн. Бесцельное, бессмысленное существование. С тех самых пор, как она демобилизовалась. Ее охватила болезненная тоска по ушедшим военным дням, когда четко были определены обязанности, жизнь – распланирована и упорядочена, а решения за тебя принимал кто-то другой.

Но, едва доведя эту мысль до конца, Линн ужаснулась. Неужели не она одна испытывает это? Неужели и это – отголосок войны? Верно, здесь нет непосредственной опасности – подводных мин, падающих бомб, свиста пуль, догоняющих машину на пустынной дороге. Но есть другое, и оно еще страшнее – опасность поверить, что жизнь будет легче, если перестанешь думать...

Она, Линн Марчмонт, уже не та решительная, неглупая девушка, которая вступала в армию. Там ее мысли были поставлены на службу определенному делу. Теперь она снова себе хозяйка, и ей страшно... ум ее отказывается решать задачи, которые ставит перед ней ее собственная жизнь...

...Люди, которые оставались здесь, не испытывали ничего подобного. Например, Роули...

И сразу же мысли Линн обратились от абстрактных обобщений к вопросу, который нужно было решать сегодня же: это главный вопрос, по существу – единственный.

Действительно, хочет ли она выйти замуж за Роули?..

Тени медленно удлинялись. Наползали сумерки. Линн сидела без движения, подперев подбородок руками, на опушке маленькой рощи на склоне холма и глядела вниз, где расстилалась долина. Она потеряла счет времени, но чувствовала, что ей почему-то не хочется идти домой, в Вормсли Вейл.

Ниже по склону, налево, виднелась усадьба «Высокие ивы». Там будет ее дом, если она выйдет замуж за Роули.

Если! Значит, дошло до этого: если? если? если?

Какая-то птица вылетела из лесу с испуганным криком, похожим на крик рассерженного ребенка. Дым от проходящего поезда поднялся в воздух и, рассеиваясь, образовал в небе гигантский вопросительный знак.

«Идти ли мне замуж за Роули? Хочу ли я замуж за Роули? Могу ли я отказаться от брака с Роули?»

Поезд, пыхтя, скрылся в долине, дым медленно рассеялся. Но вопросительный знак остался перед мысленным взором Линн.

До отъезда она любила Роули. «Но домой я вернулась другой, – думала она. – Я уже не прежняя Линн».