Эркюль Пуаро

– Да, придется рассказать. Мы были в отчаянном положении – с этого все и началось. Мой муж... у моего мужа были серьезные неприятности... самые скверные неприятности. Ему угрожало бесчестие, быть может – тюрьма... Да, собственно, и сейчас еще угрожает... Поверьте, мосье Пуаро, тот план, который я составила и осуществила, – это мой план, муж не имеет к нему ни малейшего отношения. Подобное вообще ему не свойственно – для него это слишком рискованно. Я же никогда не боялась риска. И должно быть, всегда была неразборчива в средствах. Например, не постеснялась попросить в долг у Розалин Клоуд. Не знаю, дала бы она мне денег или нет, будь она одна. Но вмешался ее брат. Он был в отвратительном настроении и нанес мне – так я считаю – незаслуженное оскорбление. Поэтому, обдумывая свой план, я не испытывала никаких угрызений совести. Надо вам сказать, что в прошлом году мой муж пересказал мне довольно интересный разговор, который он слышал в клубе. Насколько я знаю, вы присутствовали при этом разговоре, поэтому я не буду вдаваться в подробности. Он позволял предположить, что первый муж Розалин не умер – и в таком случае, разумеется, у нее не было бы никаких прав на деньги Гордона. Конечно, это было весьма маловероятное предположение, но оно засело в нашем сознании как некий слабый шанс, который мог бы осуществиться. И мне внезапно пришло в голову, что можно кое-что сделать, используя это предположение. Чарльз, мой кузен, жил в деревне, в очень бедственном положении. Он побывал в тюрьме и был совершенно беспринципен, но на войне держался хорошо. Я попросила его помочь нам... Конечно, это был шантаж, ни более и ни менее. Но мы думали, что у нас хорошие шансы на успешное завершение этого дела. В худшем случае, думала я, Дэвид Хантер откажется платить. Я не думала, что он мог бы обратиться в полицию: люди, подобные ему, не любят полиции... – Ее голос зазвучал глуше. – Наш план как будто бы удался. Обмануть Дэвида оказалось легче, чем мы думали. Конечно, Чарльз не мог прямо выдавать себя за Роберта Андерхея. Розалин в один момент разоблачила бы его. Но, к счастью, она переехала в Лондон, и это дало Чарльзу возможность, по крайней мере, намекнуть, что, может быть, он сам и есть Роберт Андерхей. Итак, как я уже говорила, Дэвид, казалось, попался на нашу удочку. А вместо этого... – Голос ее теперь задрожал. – Нам следовало знать, что Дэвид – опасный человек. Чарльз умер... убит... А если бы не я, он был бы жив. Я послала его на смерть...

Спустя некоторое время она продолжала сухим тоном:

– Вы можете представить себе, что я испытываю с тех пор.

– Тем не менее, – сказал Пуаро, – вы быстро сообразили, как действовать дальше. Это вы подговорили майора Портера опознать в вашем кузене Роберта Андерхея?

Но она прервала его.

– Нет, клянусь вам, нет! – повторяла она со страстью. – Только не это! Никто не был удивлен больше меня... Удивлен? Да нет, я была просто ошарашена, когда этот майор Портер вышел и заявил, что Чарльз – наш Чарльз!

– это Роберт Андерхей. Я этого не могла понять... и до сих пор не понимаю.

– Но кто-то ходил к майору Портеру. Кто-то уговорил его или подкупил, чтобы он опознал в убитом Андерхея...

Фрэнсис решительно сказала:

– Только не я. И не Джереми. Ни он, ни я не способны на это. О, я понимаю, для вас это звучит абсурдно! Вы считаете, что раз я способна на шантаж, то так же легко пошла бы и на мошенничество. Но для меня между шантажом и мошенничеством целая пропасть. Вы должны понять: я была внутренне убеждена – я и сейчас убеждена, – что мы имеем право на часть денег Гордона. Я была готова добыть обманом то, что мне не удалось получить честным путем. Но сознательно, обдуманно лишить Розалин всего, ложно показав, что она вовсе не жена Гордона... О нет, уверяю вас, мосье Пуаро, этого я не могла бы сделать. Прошу вас, прошу – верьте мне.

– Я считаю, – убежденно сказал Пуаро, – что у каждого есть свой предел недозволенного. Я верю вам.

Затем он пристально взглянул на нее.

– Вам известно, миссис Клоуд, что майор Портер сегодня днем застрелился?

Она отпрянула. В ее широко раскрытых глазах застыл ужас.

– О нет, мосье Пуаро, не может быть!