Эркюль Пуаро

– Большое спасибо, мосье Пуаро! – Тетушка Кэти приняла в объятия треску, и Пуаро побежал за патокой. – О, благодарю вас... я такая неловкая... но уж очень я расстроилась. Этот несчастный человек... Да, она липкая, но мне, право, неловко воспользоваться вашим носовым платком... Ну, это очень любезно с вашей стороны... Так вот, я говорю, что в жизни мы умираем, а в смерти мы обретаем жизнь... Я нисколько не удивлюсь, если увижу астральное тело кого-нибудь из моих дорогих умерших друзей. Можно, знаете ли, даже встретить их на улице. Да вот совсем недавно вечером я...

– Вы позволите? – Пуаро засунул треску поглубже в сумку. – Да, так что вы сказали?..

– Астральные тела, – повторила тетушка Кэти. – Я попросила двухпенсовую монету, потому что у меня было только полпенни. Но в то же время я подумала, что это лицо мне знакомо. Я только не могла припомнить, чье оно... Да так и не припомнила... Но теперь я думаю, что, наверно, это кто-то, кто ушел в иной мир... может быть, уже давно... поэтому мое воспоминание было совсем смутным... Просто замечательно, что Провидение посылает нам людей, которые нужны, даже если мы нуждаемся только в монете для телефона. О бог мой, какая очередь у булочника! Наверно, получили рулет с вареньем или пирожные. Надеюсь, я еще успею...

Миссис Лайонел пустилась бежать через дорогу и присоединилась к очереди угрюмых женщин, вытянувшейся около кондитерского магазина.

Пуаро пошел дальше по Хай-стрит. Он не свернул к «Оленю». Вместо этого он направился к «Белой вилле».

Ему очень хотелось поговорить с Линн Марчмонт, и он подозревал, что Линн Марчмонт не прочь будет побеседовать с ним.

Было чудесное утро, совсем летнее, но все еще с весенней свежестью, которая скоро исчезнет.

Пуаро свернул с дороги. Он увидел пешеходную тропу, ведущую вверх, мимо усадьбы «Высокие ивы», к склону холма над Фарроубанком. Этим путем шел Чарльз Трентон со станции в пятницу, незадолго до своей смерти. На пути вниз, по склону холма, он встретил поднимавшуюся Розалин Клоуд. Он не узнал ее, что было неудивительно, поскольку он не был Робертом Андерхеем, и она, естественно, по той же причине не узнала его. Но когда ей показали труп, она поклялась, что никогда прежде не видела этого человека. Сказала ли она так ради безопасности, или в тот день она настолько была погружена в свои мысли, что даже не взглянула в лицо человека, мимо которого прошла по тропе? Если так, то о чем она думала? Не думала ли она случайно о Роули Клоуде?

Пуаро свернул по боковой дорожке, которая вела к «Белой вилле». Сад «Белой виллы» выглядел чудесно. Он был весь в цвету – полно сирени и золотого дождя, а в центре лужайки – старая развесистая яблоня. Под этой яблоней в шезлонге сидела Линн Марчмонт.

Она нервно вскочила, когда Пуаро церемонно пожелал ей доброго утра.

– Как вы испугали меня, мосье Пуаро! Я не слышала, как вы подошли. Так вы еще здесь, в Вормсли Вейл?

– Я все еще здесь.

– Почему?

Пуаро пожал плечами.

– Это прелестное, уединенное место, где можно отдохнуть. Я отдыхаю.

– Я рада, что вы здесь, – сказала Линн.

– Так вы не скажете мне, как остальные ваши сородичи: «Когда вы вернетесь в Лондон, мосье Пуаро?» – и не будете с нетерпением ждать ответа?

– Они хотят, чтобы вы вернулись в Лондон?

– Кажется, так.

– Нет, я этого не хочу.

– Это я вижу. А почему, мадемуазель?

– Потому что это означает, что вы не успокоились. Не поверили, что это сделал Дэвид Хантер.

– А вам так хочется, чтобы он... оказался невиновным?

Он заметил, как слабый румянец разлился под ее бронзовым загаром.

– Естественно, я не хочу, чтобы человека повесили за преступление, которого он не совершал.

– Естественно... О да!

– А полицейские просто предубеждены против него, потому что он дразнит их. Это отвратительная его черта – дразнить людей.

– Полиция вовсе не так уж предубеждена против него, мисс Марчмонт. Предубеждены были присяжные. Они отказались последовать совету коронера. Они вынесли приговор о виновности Дэвида, поэтому полиция была вынуждена арестовать его. Но могу вам сообщить, что полиция далеко не удовлетворена имеющимися против него уликами.

– Так, значит, они могут отпустить его? – спросила она живо.

Пуаро пожал плечами.

– А кто же, по-вашему, совершил убийство, мосье Пуаро?

– В тот вечер в «Олене» была какая-то женщина, – вдруг заявил Пуаро.

– Я ничего не понимаю! – воскликнула Линн. – Когда мы думали, что этот человек Роберт Андерхей, все казалось так просто. Почему майор Портер сказал, что это Андерхей, если это не был Андерхей? Почему майор Портер застрелился? Мы снова там, где начинали.

– Вы – третий человек, произносящий эту фразу.

– Да? – удивилась она. – А что вы делаете теперь, мосье Пуаро?

– Разговариваю с людьми. Вот что я делаю. Просто разговариваю с людьми.

– И не спрашиваете их об убийстве?

Пуаро покачал головой.

– Нет, я только... как бы это сказать... собираю сплетни.

– И это помогает?