Эта идея должна умереть. Научные теории, которые блокируют прогресс

Популярное и привлекательное объяснение этого факта известно как универсальная грамматика: базовые общие черты во всех языках существуют потому, что они являются частью нашего генетического наследия. Согласно этому взгляду, человек рождается с предрасположенностью к обучению языку, имеющему особые характеристики. Младенцы ожидают, что будут учиться языку, в котором есть существительные и глаголы, вложенные предложения и так далее. Эта идея могла бы объяснить не только схожесть языков, но и суть того, что значит быть человеком, – а также ответить на вопрос, как же маленькие дети в действительности осваивают родной язык. Кроме того, эта концепция кажется интуитивно привлекательной – особенно для тех, кто говорит на нескольких языках. Если в английском, испанском и французском есть существительные и глаголы, то почему бы им не быть во всех остальных языках? На данный момент концепция универсальной грамматики остается одним из наиболее заметных достижений в области лингвистики и наименее контринтуитивным из понятий, с которыми студенты-лингвисты знакомятся на вступительных лекциях по языкознанию.

Но факты свидетельствуют не в пользу универсальной грамматики. За последние годы работающие в поле лингвисты (они почти такие же, как работающие в поле биологи, только у первых есть очень хорошие микрофоны) зафиксировали гораздо больше различий между языками, чем принято было считать. Оказывается, не во всех языках есть существительные и глаголы. Не все языки дают возможность делать утверждения от имени другого человека. И так происходит практически с каждой характеристикой, ранее считавшейся универсальной для всех языков. Эмпирическое основание, на котором высилось здание универсальной грамматики, обрушилось. Мы полагали, что у всех языков есть общие универсальные черты, и стремились каталогизировать их и соотнести с некими врожденными склонностями. Но когда предположительно универсальные черты таковыми не оказались, испарилась и необходимость их объяснения. В результате предполагаемое «содержимое» универсальной грамматики тоже постепенно оскудело. В настоящее время мы можем более или менее уверенно говорить лишь о том, что частью врожденного лингвистического наследия человеческих существ являются лишь самые общие принципы вычислений.

Итак, пришло время упразднить и саму концепцию универсальной грамматики. Она сослужила нам добрую службу, но теперь не представляет никакой ценности с позиций того, что нам сейчас известно о человеческом языке. Она не дает нам новой информации о том, как дети осваивают язык – как учатся произносить звуки, понимать смысл слов, соединять слова в предложения, делать выводы об эмоциях и ментальных состояниях человека, произносящего слова, и так далее. Это же касается и вопросов об эволюции человека и его отличиях от животных. Как животное, человек обладает некоторыми уникальными характеристиками, и наука о языке должна попытаться их понять. Но концепция универсальной грамматики, опровергнутая новыми знаниями, нам в этом вряд ли поможет.

Разумеется, по-прежнему важно и интересно исследовать, какие общие черты, поверхностные и сущностные, объединяют языки мира. В этой информации могут быть скрыты подсказки о том, как развивался и продолжает развиваться человеческий язык. Но игнорировать разнообразие языков – значит отбросить самое информативное измерение.

Наука о языке должна работать только с «лингвистической компетенцией»

Эн-Джей Энфилд

Старший научный сотрудник группы Language and Cognition Group Института психолингвистики Макса Планка в Неймегене, Нидерланды. Автор книги Relationship Thinking («Размышления о человеческих взаимоотношениях»).

Предположим, некий ученый хочет исследовать какое-то поразительное поведение животного – скажем, процесс ухаживания у рыбы-колюшки или совместное возделывание земли у муравьев-листорезов. Конечно же, в первую очередь он должен все узнать о механизмах, лежащих в основе такого поведения. Как они работают? Как они возникли в ходе эволюции? Что мы можем из этого почерпнуть? Но ни один из изучающих поведение животных студентов и не подумает задавать эти вопросы, не заручившись результатами систематического наблюдения за поведением изучаемых объектов в естественной среде, а затем – экспериментами и моделированием в лаборатории. Почему же тогда лингвисты настойчиво отрицают ценность прямого наблюдения лингвистического поведения?