Этика Спинозы как метафизика морали

Конечно, не следует упускать из виду, что в метафизике Спинозы всякий аффект представляет собой не только интеллектуальный акт, оперирующий с представлениями как образами вещей, но и форму бытия человеческого ума, способ его существования. Он выражает определенное состояние человеческого разума как модуса атрибута мышления, обладающего вполне реальной бытийной характеристикой – силой существования (existendi vis), или способностью к действию (III Общее определение аффектов. Объяснение). Не боясь впасть в тавтологию, можно сказать, что для Спинозы мера онтологической реальности (realiter, revera) каждого состояния человеческого ума, другими словами, его фундированности в метафизических основаниях сущего, находит свое выражение в понятии

реальности (realitas). Реальность вещи соответствует ее совершенству (V 40), отсюда следует, что переходы ума из одного состояния в другое, влияющие на степень его совершенства, не только сказываются на способности ума к действию, но также отражаются на мере его реальности (все это полностью относится и к изменениям в состояниях тела).

Можно сказать, что названные аффекты как идеи ума являются знаками или симптомами перехода ума (и тела) от одной степени совершенства к другой, или свидетельствами изменившихся возможностей человеческой природы к совершению действий. Можно снова вспомнить о двойственной природе аффектов, которые обладают как интеллектуальной формой (будучи идеями

ума), так и предметным смыслом (как состояния и ума и тела). Аффекты как смутные идеи ума выступают в качестве знаков, симптомов, свидетельств, удостоверений и т. д. специфических состояний тела и ума. Одновременно они не только представляют эти состояния, но и составляют их реальное содержание.

Таким образом, каждый аффект удостоверяет о самом себе, или является свидетельством собственного бытия. Если бы аффекты ума не имели реального бытийного наполнения в самом субстрате ума, они не могли бы вызывать соответствующих изменений в состояниях тела (см. III 11; III 12; III 13). Идеи ума – не просто представления, согласующиеся со своими объектами, для Спинозы они обладают и собственным объективным бытием (I 30) (сравним представление об объективности идей во Второй схоластике⁷). Кроме того, идеи человеческого ума составляют объективное содержание бесконечного разума Бога (V 40 схол.).

Интересно, что в Определении аффектов ч. III Спиноза следующим образом характеризует два первоначальных аффекта радости и печали, непосредственно связывая их с идеей совершенства: радость

есть переход человека от меньшего совершенства к большему; печаль же характеризует переход человека от большего совершенства к меньшему. Спиноза специально подчеркивает, что аффект радости не составляет самого совершенства, а представляют собой форму перехода (transitio) человеческого ума от меньшей степени совершенства к большей. Точно так же и печаль состоит не в самом меньшем совершенстве, а в переходе к нему. Ведь человек, по его словам, находясь в определенном состоянии, не может чувствовать печали, поскольку в этом случае он обладает какой-то степенью совершенства. Печаль не есть лишенность, или отсутствие (privatio) большего совершенства, поскольку отсутствие есть ничто, а печаль обозначает некоторый акт, в котором способность человека к действию уменьшается или ограничивается. В Общем определении аффектов в ч. III Спиноза конкретизирует предыдущие рассуждения: говоря, что в аффектах радости и печали ум утверждает большую или меньшую силу существования своего тела, он не подразумевает под этим, что ум сравнивает настоящее состояние (constitutio) тела с прошедшим. Речь идет о том, что смутная идея ума, «составляющая форму аффекта, утверждает что-либо, действительно (revera) заключающее в себе больше или меньше реальности, чем прежде».