Факультет неприятностей

Здесь, за серебряным кругом, я один на один с проклятием. Беззащитная драконица-недоучка, ничего толком не понимающая в волшебстве, но так много видавшая в своей жизни смертей.

Я не готова отпускать и прощаться с теми, кто дорог. Без них моя жизнь пуста.

Темные нити бились под моими пальцами. По-прежнему обжигали и кусали, словно ядовитые змеи. И ладони дрожали. Я тяжело дышала и вспоминала, как светло и радостно улыбался Дар, смотря на меня. И боль не казалась ужасной, с ней можно было справиться.

Время от времени гасли свечи, и феи их зажигали. Я не видела этого, лишь знала. Смотрела только на Дара, моего дракона, который может не дожить до рассвета. Который не крадется, спешит, и замедлить мгновения я не смогу.

Вскоре снова пришлось воспользоваться помощью Хартара. Пальцы дяди Дара оказались холодными, пока он передавал силу. Ему тоже больно, я знаю. И все же права Великая Ирилун, Хартар действительно сильный и смелый, раз не испугался доверить незнакомой девчонке спасение жизни своего племянника. Наверняка из него получился прекрасный правитель, раз он переступил через гордость, ярость и заключил договор с людьми. Дару точно есть с кого брать пример.

Я вдохнула поглубже, сжимая в руке увесистый клубок темного проклятья. Остался последний рывок. Лишь бы успеть! Рассвет совсем скоро.

Мир замирает, время бежит, и я сжимаю зубы.

Справлюсь. Смогу.

Руки горели огнем, когда нить смоталась в клубок. Я дернула осторожно, понимая, что сердце Дара – такое беззащитное – находится слишком близко. Сжала в ладонях его погибель. На мгновение мелькнула мысль оставить эту мерзость у себя, найти того, кто наслал проклятье на моего дракона, отомстить. Я знаю, у меня получится.

Но что-то темное, страшное тревожит душу, рвет на части. И не я это вовсе, а тьма подобралась близко, соблазняет заглянуть в бездну. Туда ведь и ходить не надо, она всегда рядом, у сердца… И просыпается, когда делаешь выбор.

Клубок проклятья походил на змей, и я медленно и уверенно отпустила его в воду. Та зашипела, поднялась волнами, но схлынула, так и не коснувшись меня. Я потянулась к Дару, нащупала его ладонь, прислонилась щекой к сердцу.

Живое. Бьется.

В мир стали возвращаться запахи и звуки. Голоса фей и Хартара. Я не различала слова, от усталости уплывая в сон. Главное, Дар жив.

* * *

Проснулась будто от толчка. Жмурясь от света, открыла глаза. Кто-то тут же заботливо отогнал магический огонек в сторону.

– Ректор Хартар? – разглядела я в полутьме его уставшее лицо.

– Эльмира, ты как? – встрепенулся он.

– Устала. А Дар…

– Проклятие ты сняла. Целители подпитывали вас силой эти дни…

– Дни?

– Двое суток прошло.

– А Дар не приходил в себя?

– Пока нет, но опасность ему уже не угрожает.

Хартар потер виски, уставился на меня мерцающим взглядом.

– Не знаю, что тебе сказать, как поблагодарить…

– Просто заранее простите за то, что сделают в Академии драконов питомцы Ирилун, – попросила я, улыбаясь.

Ректор, вспомнивший о подарке богини, не сдержался и закашлялся от смеха. Быстро я, однако, привела его в чувство.

– Чуть не забыл об этом. Надеюсь, академия уцелеет.

– Поверим в лучшее. Мне их еще и перевоспитывать. Хоть бы не морских чудовищ прислала, – выдохнула я, начиная подозревать нехорошее.

– Что-то мне подсказывает, с ними справиться проще, чем с теми, кем нас осчастливит Ирилун.

– Меня, вообще-то, – я не удержалась и снова улыбнулась.

– Говорю же, факультет неприятностей. А Фиона еще спорила!

Я рассмеялась и посмотрела на дядю Дара.

– Лепестки, что дала Ирилун, я пока припрятал. Потом заберешь.

– Хорошо.

– За Радой и ежами приглядывали феи.

– Спасибо!

– Эль, к сожалению, я не смогу отправиться с вами на поиски артефактов. Пропуск боги дали только для двоих – тебя и Дара. Это очень опасно. Ты же понимаешь?

– Да. Мы справимся.

– Вот что вы, двое юнцов, сможете, когда окажетесь одни в ловушках, что понаставили древние боги?

– А у нас есть варианты? – не удержалась я, приподнимаясь.

Ректор Хартар не ответил. Выбора нам не оставили, он это понимал, но все равно волновался.

– Эль, что тебя гнетет? Не поделишься? – вдруг спросил дядя Дара.

– Почему Ирилун мне помогла и назвала такую… цену? Странно же!

– Опасаешься козней? Согласен, от высших сил подобного всегда ожидаешь, любят они играть чужими судьбами. Но здесь твои опасения напрасны. Ирилун – светлая богиня, Эль. Она – символ радости и удачи.

– Дар говорил, зеленых драконов изображали даже на флагах, когда шли на войну.

– Верно. В Ирилун верят все. Она – сама жизнь, свет, счастье… И казалось бы, не настолько могущественна, как другие ее сестры, но… Отбери у тебя Дара, ты бы стала счастливее? Даже с крыльями?

– Нет, – тихо ответила я.

– Потому великая Ирилун и помогла, что разглядела в сердце любовь, Эль. Это от Дара и других можешь пытаться ее скрыть, но не от меня, мудрого старого дракона. И когда только успела-то?

– Сама не знаю, – смущенно ответила я.

Хартар покачал головой.

– А о цене ты не думай.

– Поздно уже?