Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том I

Мы провели в бункере примерно полчаса, дольше я просто не мог. Наверное, нет смысла описывать все творения Скульптора, это такое же неблагодарное занятие, как раскладывать по полочкам галлюцинации. Однако, в отличие от них, шедевры были настоящими. Плоть, кости, металл и пластик, наверное, и еще что-то, чего я не заметил, вот чем были они, эти твари, кошмарные кадавры, созданные искаженной фантазией Скульптора.

Я помню громадную гусеницу, чье тело сплели из множества отрубленных человеческих рук, и чья хищная пасть состояла из грудных клеток, где ребра торчали как зубы. Эта тварь, по словам Беликова, жила, хотя я не заметил, чтобы она шевелилась.

Видел я и нечто, похожее на лошадь: корпус сшит из человеческих торсов, ноги, вытянутые и зверски перетянутые стальной проволокой люди без голов, а голову самой лошади сконструировали из младенцев с содранной кожей. Когда я приблизился к стеклу, чтобы рассмотреть этого монстра ближе, он дернулся и повернул ко мне морду. Мне стоило труда тут же не броситься бежать. Я был на войне, видел массовые убийства и жертв пыток, видел, как людей поедают заживо и казнят самым варварским способом, но все это не могло подготовить меня.

Беликов неслышно скользил за моей спиной, пока я брел вдоль кубов, словно в трансе. Мне казалось, через свои творения Скульптор обращается к моему разуму, разыскивая внутри него нечто, чего я описать не могу. Позже, когда самый страшный кошмар остался позади, я смог проанализировать увиденное, как-то классифицировать и разложить по полочкам. Беликов дал мне все нужные видеоматериалы, подробные описания каждого шедевра вместе с данными о том, где и когда он был найден.

Были в коллекции Беликова и «механизмы» из костей и мяса, некоторые я мог узнать – велосипед, автомобиль, но, по большей части, понять, каков смысл тех или иных конструкций было невозможно. Некоторые начинали двигаться при моем приближении, будто желая показать, что они умеют, другие, похожие на порождения кошмаров шизофреника, кидались в угол, пытались спрятаться.

Эти безумные существа, сшитые из кусков тел представителей разных рас, с двумя головами, пятью конечностями, хвостами, сделанными из позвоночников. У одного такого монстра имелось к тому же шесть женских грудей и вместо сосков человеческие глаза, которые неотрывно наблюдали за мной.

Нашел я в коллекции и несколько «предметов». Например, громадный веер, с каркасом из берцовых костей, каждая из которых кончалась отрезанной головой. Между спицами была натянута кожа, причем вместе с кровеносными сосудами, питающимися от сердца, расположенного в «ручке». Эта конструкция жила, и каким-то образом головы могли открывать рты и произносить слова. Беликов сказал, что расшифровать эту абракадабру невозможно, скорее всего, она не имеет смысла.

Я спросил, почему плоть, там, где она явно мертва, не гниет. Хотя очень часто в местах стыков сочился гной, это, скорее, походило на болезнь, поздний абсцесс в результате перевозки, например, но не на разложение. Беликов сказал, что причина ему неизвестна, хотя исследования ведутся несколько лет.

– Вероятно, Скульптор не хочет, чтобы мы докопались до истины, – сказал хозяин странного дома. – Мы обретаем шедевры, подобно святым мощам, и не ведаем логики их создателя.

Я возразил, что Скульптора вряд ли можно считать высшим существом, несмотря на все его возможности. И тут же высказал другую мысль, пришедшую мне в голову через секунду.

Возможно, он лишь пародия на некоего создателя, того, кто создал его самого, и в своей неуемной жажде творения он делает все эти ужасные вещи. Однако Скульптору не достичь совершенства, потому что сам он ущербен. Его шедевры – не отражение любви, они воплощают его страхи, осознание собственной неполноценности и ничтожности, они – способ противостоять разрушительному безумию и кошмарам, наполняющим его разум

Беликов выслушал меня и долго смотрел, точно хотел убедиться, не шучу ли я. Потом сказал, что совершенно точно не ошибся в выборе.

Прежде чем мы покинули помещение, я подошел к последнему кубу. Внутри него замерла в танцевальном «па» женская фигура, целиком обшитая слизистой оболочкой влагалищ. В качестве украшения торс овивал пульсирующий кишечник. Я решил, что с меня довольно. Беликов тенью шел за мной, подобно Вергилию, с которым я совершил экскурсию по аду.

С большим трудом мне удавалось отгонять самые мрачные мысли. Когда мы ехали в лифте, я подумал, что мой наниматель тоже одна из тех фигур и что это чей-то розыгрыш. Некий голос вопил в глубине меня: это все кошмар, надо срочно проснуться.

Я помассировал виски, пытаясь утихомирить крик в моей голове. Мир, каким я его знал, рушился.

Когда мы вернулись в тихий офис Беликова, он предложил мне выпить. Я взял лишь воду.

– Что вы решили? – спросил Беликов, выдержав паузу.

Он стоял у окна, выходившего на заросшие холмы. Обессиленный, я упал в кресло.

– Я согласен. Глупо упускать такой шанс.

Беликов кивнул и сказал, что в случае моего успеха, мне выпадет возможность пройти путем, которого удостаиваются лишь единицы.