Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том II

Почти неуловимые, едва ли не воздушные хлопки доносились до моего слуха, вызывая во мне необыкновенное чувство восторга. Ветвистая, плетеная корона стала моим новым восхитительным откровением. В плену безмерного пьянящего упоения, я почувствовал теплую слезу, скользнувшую по моей щеке, и неодолимая тяга преклонить пред ним колено, заставила устремиться в необозримые глубины зала.

Когда я перелез через несколько пустующих рядов, с целью добраться до партера, из закрытых туманом глубин послышался надтреснутый смешок, показавшийся мне совершенно идиотским. Я продолжил было свое продвижение в сторону сцены, как вдруг зал, который до этого момента я считал абсолютно пустым, взорвался оглушительным гулом аплодисментов.

Понимая, что залп оваций был адресован мне в награду за неистовый порыв найти Короля, я застыл в неуклюжей позе над затертым креслом и покорно поклонился невидимой публике отчаянных душ. Сделав глубокий неумелый поклон, я, наконец, опустился на сидение и с небывалым трепетом стал ожидать начала третьего заключительного акта безумного представления в Каркозе.

Я ждал выхода таинственной фигуры, чье стороннее присутствие пробудило во мне болезненное любопытство и священное благоговение. А ещё была неутолимая, выжигающая внутренности жажда доказать свою преданность – я готов был пожертвовать своим разумом, пасть ниц и молить, чтобы он даровал мне новое видение мира, такое же, каким обладают жители Каркозы. Я сгорал от этого чудовищного желания, утолить которое мог только он – Король в лоскутной мантии, увенчанный короной из замысловато переплетенных прутьев.

И вот снова ослепительный всплеск, за которым последовала темнота и жгучая боль в глазах.

Но стоило мне моргнуть, как передо мной возникло покосившееся строение, нищенское и убогое, в котором я тут же узнал дом заклинателя духов.

Что же было со мной? Смешение сна и реальности, иллюзия, наваждение или… безумие?

Я отчетливо помнил последовательность своих действий, предшествовавших моему приходу в это отчужденное и угрюмое место. Остальное казалось сном, неясные обрывки которого неумолимо затягивал туман забвения, а здравый смысл окончательно убедил меня в нереальности смутных фантастических воспоминаний.

Как после приятной легкомысленной отрешенности следует болезненное и невольное примирение с будничной действительностью, так разум мой скоро вернулся к своим переживаниям и тревогам, и озабоченность неординарной проблемой вновь набрала прежнюю силу.

Когда свет заката окрасил запущенную лужайку господина К. в багряный огненный цвет, я дважды обошел его дом, пока окончательно утвердился в своем решении – и дважды моему утомленному взгляду открывался причудливый знак, расплывчатый, точно мираж в медных лучах странного солнца. Но был ли я способен постичь в эти минуты его зловещий смысл, порожденный разумом чужого бога?

Всю дорогу от Х., где расположен мой дом, до невзрачной хижины господина К. я шел в сопровождении невидимки. Призрак неотлучно и повсеместно следовал за мной, но перед входом в дом заклинателя он словно бы затаился. Я знал, что чувство это кратковременно и обманчиво, и все же тревога в моей душе немного улеглась. И только после этого, как мне кажется, я поборол неуверенность в предстоящем общении с отшельником.

Взойдя на обветшалое крыльцо, я собирался постучаться в дверь, и тут заметил, что на янтарном набалдашнике моей трости пролегла глубокая трещина. Увидев, что дверь приоткрыта, я несколько раз окликнул хозяина, и, не получив ответа, осмелился войти.

Внутри царила темнота, слепая, непроницаемая, как в мрачном склепе, где присутствие смерти заставляет входящего удерживать уста в благоговейной тишине. Подобное непредвиденное чувство охватило и меня, стоило лишь сделать короткий неуверенный шаг.

Меня окружила густая мгла, но жёлтая полоска света, мерцающая в конце передней под дверью, дала мне понять, что в комнате горит свеча. И тут, до меня донесся тихий шелест, он был частым и торопливым, будто кто-то, а это должен был быть господин К., листал книгу в нетерпеливой попытке найти нужную ему страницу. По-видимому, мой приход остался для хозяина незамеченным. Упорно продолжая перелистывать свой фолиант, размещенный на металлической подставке, заклинатель выглядел ужасно озабоченным и не удостоил меня даже коротким взглядом, когда я прокашлялся и тихо поприветствовал его.

Он был всецело поглощен своим занятием, листая страницы с фанатичным упрямством и совершенно не считаясь с моим присутствием. Затем я обошёл комнату, чтобы встать к нему лицом, поскольку его лицо было обращено к западному окну, в нише которого под закопченной стеклянной колбой горела лампа. Помимо неё большую часть света давали свечи на высоком старинном канделябре, занявшем один из углов комнаты. От массивного сундука, окованного железом, вытянулась черная тень, накрывшая мои ноги, когда я встал над сгорбленной фигурой заклинателя.