Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том II

– Да-да, – пустился я вспоминать, – и есть кому… вот, еще господин С. Я часто ловил на себе его недобрый взгляд. Однажды он прямо-таки испепелить меня хотел своими маленькими черными глазенками. Ох, и мелочный человек, завистлив до абсурда, одиозная особа…

И тут, заклинатель жестом заставил меня умолкнуть. Тогда только я сумел разглядеть большие темные мешки под его глазами и крупные морщины, которыми изборожден был его узкий лоб. Насупив брови, он потер руки, будто готовился приступить к трапезе, и проделал странные пассы, как бы поглаживая невидимую кошку. Затем он поднялся, и его тонкие кисти и длинные костлявые пальцы замелькали над моей головой.

Но вдруг господин К. попятился и буквально рухнул на свой табурет. До чего же странный и несуразный тип! В глазах его застыл очевидный страх, но рот ощерился в искаженном подобии улыбки. Мои нервы натянулись до предела. Тревога взмыла ледяной волной с самого дна моей оторопевшей души.

– Что же это такое? – сухим голосом спросил я, чувствуя, как делаются ватными мои ноги. – Что вас так напугало, К.-сан?

Казалось, пустая комната отшельника наполнилась удушливым дымом страха и безысходности.

– Он должен быть поблизости… – в голосе господина К. прозвучало лихорадочное волнение.

Однако и только ли? Возможно, под своими эксцентричными гримасами он старался маскировать внезапно пробудившийся ужас.

Он поднял указательный палец вверх, делая предупреждение мне, охваченному нетерпеливым беспокойством.

Отчетливое ощущение присутствия кого-то третьего в комнате сжало мое сердце холодной рукой.

Однако уже через мгновение страх мой прошел. Его подавила тоска, неожиданно овладевшая мной. Неодолимая и опустошительная тоска по пламенеющим закатам двух солнц увлекла мои мысли в загадочную сумрачную Каркозу, дивную и кошмарную страну, пленником которой я вдруг всей своей грешной душой возжелал стать навечно.

Этот спонтанный прилив чувств привел меня в необъяснимое помрачение. Мнилось мне, что полумрак в комнате сгущается в углах, приобретая неясные призрачные формы. Страшные фантомы, напомнившие мне черные тени, которые гнали меня во мрак в кошмарном сне, отвратительно корчились на стенах. Вместе со мной, заклинатель разглядывал свою комнату, как будто видел ее впервые.

– Вы принесли мне знак? – глухо пробормотал он, при этом взгляд его испуганных глаз упал на трость в моих руках. – Вы ведь прочли ее до конца? – спросил он и больше не проронил ни слова, оставаясь неподвижным до тех пор, пока затхлая полутемная комната не озарилась яркой вспышкой ослепительного света.

Я слышал шелест страниц фолианта, потревоженных незримой силой…

Сквозь слезы опаленных глаз я видел, как потолок и стены, делаясь прозрачными, постепенно исчезали, предметы в комнате, точно утратив свою плотность, меркли и как бы растворялись в обжигающем неестественном свете огненно-красного луча, проникшего сквозь крышу и потолок.

Священный страх охватил меня, но в то же время я почувствовал скорое облегчение – неизъяснимая тоска по чарующим и одновременно зловещим закатам двойных светил, чьи тусклые блики играют на поверхности мертвого озера Хали, постепенно угасла. Вместе с тем, к вящему ужасу своему, я понял, что стал жертвой мистического обольщения и, что запретной мечте моей суждено было сбыться: уже сгущались сумерки, и два медных диска-близнеца медленно склонялись к горизонту, за которым тут и там вздымались циклопические островерхие башни, окутанные густой зеленоватой дымкой.

Согласно пьесе, знакомой нам обоим, я и заклинатель духов, пребывающий на грани безумия, должны будем умилостивить Короля.

В первом акте главную и единственную роль исполнил заклинатель. Он без устали плясал, прерываясь только для того, чтобы продемонстрировать свое умение ходить на руках, но временами поскальзывался – ведь сценой служил ему берег Хали – и неуклюже, но довольно забавно падал лицом в грязь. Пока господин К., вымазанный в грязи до неузнаваемости, самозабвенно исполнял роль паяца, зеленоватый туман сгустился над сценой, быстро затягивая бездонное, залитое багрянцем небо, усеянное мириадами черных звезд.

За абсурдной пантомимой заклинателя я наблюдал с последнего ряда зрительного зала, где обнаружил себя, когда глаза мои снова могли видеть.

Меня не оставляло чрезвычайно волнующее чувство, что где-то в партере сидел в величественном одиночестве некто третий. Но то, кем он мог быть, все еще было скрыто от меня. Меж тем густая мгла неотступно надвигалась, покрывая ряды зрительских кресел.

Однако недоступное глазам, не осталось сокрытым от моего внутреннего взора.

Его движения были неторопливы, по-королевски сдержанны и изящны. Аплодируя после каждого нелепого трюка господина К., словно бледные крылья мотылька, порхали его тонкие запястья, и блики серебристого неземного света, отраженные в его перстне, были непостижимо притягательны. Повторюсь, что я не мог полностью рассмотреть таинственного незнакомца из-за плотной дымки, повисшей между нами, только некоторые фрагментарные видения открывались моему необъяснимому внутреннему восприятию.