Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том II

Ольга лежала в темноте. Отчётливо осознавала, что спит, но одновременно ощущала всё, что происходит вокруг. Не видела, а именно чувствовала.

Комнату пеленал мрак. Дегтярно-густой, душный, стирающий углы, контуры предметов, пол, стены и потолок. Словно бы кровать Ольги парила посреди космической бездны. Но и через этот всепожирающий мрак Ольга ощущала тень, невозможно чёрную даже на фоне ночной темноты.

Тень склонялась над нею, спящей, протягивала навстречу… Руки? Или, всё же, щупальца? Ольга не была уверена, что эти очертания – человеческие.

– Я пришёл… – звук, который рождался не в летнем горячем воздухе, а точно бы в её голове.

– За тобой, – слова на неизвестном языке, да и сам голос не имел ничего общего с людской речью.

Только самый смысл, которым Ольга тоже будто бы проникалась. И не могла ничего ответить, не могла пошевелиться. Она спала, слишком глубоко, слишком крепко, чтобы проснуться.

Рука-щупальце легла на грудь – только тонкий ситец отделял кожу от прикосновения чужеродной сущности. Стало тяжко дышать.

Глубокий вздох – и Ольга открыла глаза, резко выпрямилась, вскинув руки к груди. Что-то мягко упало в ладони, кольнуло мелкими шипами. Она опустила взгляд: цветок! Шесть сияющих синих лепестков как у звезды. Никогда не видела таких прежде. Поднесла бутон к лицу, вдохнула дурманящий запах, и…

Проснулась.

Никаких теней, и тем более, цветов. За окном уже рассвело, всю комнату заливали лучи раннего солнца. Слева громоздилось старое трюмо, справа – платяной шкаф. Всё на своих местах. Часы в смартфоне показали четверть восьмого, будильник должен был разбудить её пятнадцать минут назад. Ольга вскочила с кровати и спешно засобиралась.

Всю дорогу на работу она болезненно хмурилась: голова так и гудела, отзываясь на мерный шум города – шорох шин, трёп пассажиров в автобусе, гудки. Но хотя бы успела к сроку. В кабинет заскочила буквально в последнюю минуту, заняла свободное офисное кресло, сутулясь под колким взглядом директрисы.

Рабочая неделя началась с неприятного.

– Ольга берёт Ивановых, – директриса щурила густо зачернённые глаза через оправу немодных очков. – Завтра проверь, пожалуйста.

Помещение душило Ольгу. Пылью на стеллажах с личными делами подопечных, цветом казённых стен, спёртым воздухом – хоть бы кондиционер включила, грымза. На дворе июнь всё-таки, плюс двадцать восемь.

Ольга отрешённо чёркала в блокноте, ожидая конца планёрки: синяя линия вилась спиралью по клетчатому листу. Отложила ручку, машинально коснулась серебряной бабочки на груди. Несерьезная безделушка, но ей плевать – это память. В тоске оглядела кабинет – коллеги тоже склонялись над ежедневниками, записывали планы на неделю. Она вздохнула и отвела взгляд на подоконник, где погибал чахлый фикус.

Понедельники всегда навевали скуку. А сейчас к привычному чувству примешалась злость. Ольга понимала, что это бессмысленно, но не могла не злиться. На заболевшую коллегу Женьку, из-за которой начальница скинула на неё дополнительную рабочую нагрузку, на саму начальницу. И даже на Ивановых, пусть они пока не были знакомы.

Ведь помимо рабочих планов есть ещё и личные. Завтра у Виктора будет пара-тройка часов, их свободное время совпадает не так часто. Они вместе могли бы пойти в кино или в кафе. Если бы не чёртова дополнительная семья. А потом любимый снова умчится в Москву, в командировку. Опять они не увидятся почти неделю.

Ольга лениво полистала папку с делом Ивановых: не алкоголики, не наркоманы, даже не многодетные. Мать-одиночка с шестнадцатилетним сыном. В таких семьях не бывает серьезных проблем, кроме закономерных – бедность и избыток юношеской энергии. Мальчишка на учёте в комиссии по делам несовершеннолетних, опять натворил что-то в школе. Посещение, профилактическая беседа, отчёт – стандартная задача социального работника, ничего сложного. Только куча времени, потраченного впустую…

Дурацкие Ивановы, хмурилась Ольга. Ещё и сон этот жуткий, никак не выкинуть его из головы. Она потёрла ноющие виски.

Планёрка окончилась. Ольга зашвырнула блокнот в сумочку и вышла на улицу. Подставила лицо слабому ветерку – без толку, только воздух горячий гоняет. Но лучше, чем ничего. Неделя обещала быть мучительно долгой.

Вечером созвонилась с Виктором, виновато объяснила про Ивановых. Конечно же, любимый понял и утешил, но всё равно обидно.

Вот и злосчастный вторник настал. Участок коллеги не в Ольгином районе, на другом конце города. До своего бы пешком прогулялась, а тут пришлось потолкаться в душном автобусе, в тесной компании изрядно вспотевших пассажиров.

На месте её ждало новое испытание – неработающий лифт. Тяжко отдуваясь, Ольга поднялась на пятый этаж и оказалась перед дверью: обычной, обитой коричневым дерматином, с белыми пластиковыми цифрами «шестьсот шестнадцать». Она лишь ненадолго замешкалась, разглядывая надпись – красную, наполовину отскобленную, но ещё читаемую: «Убирайтесь в Ад!». Похоже, хозяева квартиры не ладят с соседями. Что же, и такое в её работе попадалось.