Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том II

Он очнулся утром на берегу. Вода в бухте была спокойна, о ночном шторме напоминали лишь водоросли и раковины на песке. И он. Рубашка висела клочьями, он стянул её. Тело тут же отозвалось болью, на зубах скрипел песок. Проклятый песок был повсюду, в глазах, на волосах, в штанах, смешался с кровью из раны на плече. Шум исчез совсем. Но тишина давила даже сильнее.

Он помнил отдельные моменты: как поднимался наверх, как шёл сквозь пустое селение, мимо сорванной с петель двери церкви. Он бросил мимолётный взгляд в тёмное нутро и побрёл дальше, к роще.

И что теперь? Пальцы погрузились в сухую рыхлую землю. Жёлтые бутоны зашуршали под его ладонью.

Если бы они не сожгли знахарку, шум не пришёл бы?

Странная вещь – память. Она спрятала облик дочери и Эрин, остались лишь смутные силуэты, серый и белый.

Зато теперь он отчётливо помнил тот день. Он не просто шёл впереди, он был первым. Первым донёс священнику, кричал, что они обязаны покарать ведьму. Вспомнил медные волосы, зажатые в его пальцах, вкус крови во рту – от напряжения он прикусил губу.

Знахарка шептала что-то, умоляла, но он не помнил слов. Остальные окружили их, скалились. Наверное, и Эрин была там. Наверное, она тоже скалилась.

Отец Бернард зачитывал обвинения. За спиной развевалась чёрная ряса. Его голос прерывал ветер и рёв волн внизу, но вот прозвучало: «Виновна!»

А дальше огонь, шипение, визг. И голос. Ледяной, бездушный, он прокрался в душу и теперь звучал изнутри. Эрин была права. Они пустили Бездну в душу, и теперь она властна над ними. Разве у него есть выбор? Он наклонился и прикоснулся губами к земле.

***

Саймон поднялся и направился к деревне. Солнце быстро погружалось в огромную чёрную тучу. Он улыбнулся.

Что же ты так долго?

К тому моменту, как он дошёл до церкви, тусклый диск скрылся полностью. Саймон подставил лицо под первые капли дождя.

Он прошёл мимо смятой изгороди знахарки, вышел на тропу. По небу прокатился гром. Тело налилось силой. Это странно, ведь если подумать, последний раз он ел два дня назад.

Он поднял руку, кожа вобрала в себя черноту неба, под ней перекатывались мышцы. Саймон стиснул кулаки, ускорил шаг.

Трава на обрыве была истоптана, дождь смывал кровь в океан. Сверкнула молния. Внизу, в каменном круге, волны сомкнулись в водоворот. Оттуда пришёл голос.

Ты готов?

Саймон закрыл глаза.

Да.

И шагнул вниз.

Плохой срез

Александр Лещенко

Андрей, как и многие другие люди, ходил по проторенным маршрутам. Сначала: «Дом» – «Детский Сад» – «Двор» – «Дом»; потом «Дом» – «Школа» – «Двор» – «Дом»; затем позднее «Дом» – «Работа» – «Дом». Конечно, среди этих пунктов назначения имелись и другие, но перечисленные выше являлись основными.

Как правило, маршруты пролегали по хорошо знакомым дорогам, а иногда и вовсе никакой дороги не требовалось. Так, чтобы попасть из «Дома» во «Двор», достаточно было выйти из подъезда.

Однако пункт «Работа» располагался дальше всего. Чтобы добраться до места, где Андрей зарабатывал деньги, ему каждый раз нужно было пройти приличное расстояние. На автобусе туда особо не подъедешь, а такси – роскошь. Но парень не жаловался, так как утренние и вечерние походы на работу и с работы держали его в форме, заменяя хорошую зарядку.

Вот только сегодня вечером должен был начаться новый сезон любимого сериала, и Андрей не хотел ничего пропустить. Поэтому, чтобы быстрее добраться до дома, парень решил срезать дорогу и свернуть с той улицы, по которой всегда ходил, на боковую. Такой срез, почти по прямой, позволил бы ему сэкономить кучу времени.

Андрей уже не раз видел боковую улицу, но только сейчас впервые пошёл по ней. Табличка с названием была забрызгана чем-то красновато-коричневым, но он не обратил на это внимания, местные хулиганы развлекаются. От названия остались только первые две буквы «Д» и «А».

Андрей продолжил идти вперёд, но чем дальше он заходил, тем унылей становился пейзаж. Аккуратные домики исчезли, уступив место грязным хибаркам с покосившимися заборами. Стройные деревца перед зданиями сменили цвет с зелёного на серый и накренились, словно под невидимым грузом, прежде чистые лужайки покрылись мусором. И даже асфальт под ногами сначала растрескался, а потом и вовсе пропал, превратившись в какое-то грязное месиво.

– Да уж, плохой срез я выбрал, – пробормотал Андрей.

Однако парень не остановился.

«Но, в конце концов, я ведь всегда могу вернуться назад», – решил он, обходя очередную грязную лужу.

Улица сужалась, пока не стала напоминать своего рода туннель, с каждой стороны которого на Андрея взирали убогие лачуги. Ему показалось, что он заметил тени, мелькавшие в окнах. Но всё происходило так быстро, что парень решил, что ему просто померещилось.

– Блин, эту улицу надо было назвать Туннельной, – хмыкнул он.

Внезапно улица закончилась, как будто её обрубил гигантский топор великана, и Андрей оказался в широком дворе, куда выходили сразу несколько домов. Здания здесь были поприличней, чем там, откуда он только что пришёл, но всё равно несли на себе следы упадка.