Фантомный бес

Популярность Маргариты в высшем американском обществе достигла пика, когда войска Гитлера вторглись в Советский Союз. В Америке почти сразу возникло Общество помощи России. К этому обществу примкнули многие знаменитые русские эмигранты — Сергей Рахманинов, Михаил Чехов, Игорь Сикорский, Лев Термен и другие. Сергей Коненков был избран в его Высший совет, жена его стала секретарем совета. Она везде успевает, совет работает эффективно, но дружба ее с Эйнштейном не ослабевает. В числе ее друзей появляется Элеонора Рузвельт. Они дважды беседовали на приемах. Говорили обо всем — о войне и политике, об искусстве и тайнах души человеческой, о мужчинах, столь увлеченных делом, что забывают о своих женах. Первая леди Америки была восхищена Маргаритой. Она не замедлила рассказать мужу о чудесной русской женщине и ее муже, феноменальном скульпторе, который не просто талантливо творит в камне, бронзе и дереве, но еще знает какие-то тайны о звездах.

— Ты только подумай, — сказал Рузвельт. — Сколько удивительного в мире. Но я рад, что ты дружишь с русскими. Это в духе времени и всем нам на пользу.

На одной из встреч с Лизой Маргарита не удержалась и спросила:

— Я смотрю, у тебя с Китти Оппенгеймер какие-то особо теплые отношения. Это так? Сознавайся.

— Нам просто приятно друг с другом. Она на редкость обаятельна. А правда вот в чем: если я случайно коснусь ее руки, то словно ток прошибает. И ничего больше. Никакого Лесбоса. Слыхала про этот остров? Мы не там. Да и зачем нам это?

— Скажи, а ты ревнуешь ее к мужчинам? К мужу, например.

— Ну, слегка. Он обаятелен, умен, красив… Как тут не ревновать?

— Ох, обманщица.

— Нет, правда.

— А она тебя?

— Это ты о чем, подруга? К Василию, что ли, который утонул в депешах в своем Вашингтоне?

— Ну, нет, муж твой ни при чем, — Маргарита улыбнулась хитро. — А вот Моррис Берг, знаменитый бейсболист…

— Мо? — Щеки у Лизы вспыхнули. — Как ты можешь? Это же работа. Ну, мужик само обаяние. Что правда, то правда. Но ведь это может оказаться важным контактом. Посуди сама. Он вхож во все круги. И не ты ли, кстати, нас познакомила?

— Нет, моя дорогая. Не я. Но вместе я вас видела. И не раз.

— А… постой, это же Оппенгеймер, вспомнила… Слушай, стоит Роберт с каким-то высоченным парнем и беседует, ты не поверишь, на санскрите.

— Брось!

— Честное слово!

— А ты что, знаешь санскрит?

— Нет, конечно. Ну, Роберт нас познакомил. Ты знаешь, такие вещи он делает находчиво и с блеском. Я же первым делом спросила, на каком это они наречии? Скрывать они не стали. А дальше гляжу, этот парень вроде на меня запал. Ну, чистый плейбой, что ты хочешь… Это потом я узнала, что он любимый страной чемпион. Грех не воспользоваться.

— Чемпионов много.

— Американцы помешаны на бейсболе. А Мо — лучший кетчер.

— Кто?

— Главная фигура в игре. Он не просто ловит мячи, он отвечает за стратегию игры.

— Ты открываешь мне глаза на спорт.

— Знаешь, на каком языке Мо подает команду своим партнерам во время игры?

— На санскрите!

— Если бы! Однако, чтобы не понял противник, на латыни. Вообрази, он всю команду обучил.

— Ну и парень!

— Ха! Ты в курсе, сколько всего он знает языков?

— Пока нет. И сколько же?

— Больше, чем я.

— Брось!

— Девять или десять, он сам сбился со счета. Включая японский.

— Зачем это бейсболисту?

— То-то и оно! Но пойми, он мотается по миру. В ту же Японию, где учит радостных японцев бейсболу.

— И ты что-то заподозрила?

— Похоже на то. Потому и пошла на знакомство. Как там дело обернется? А вдруг?

— Будем надеяться. Но ты не думай, я тебя вовсе не осуждаю.

— Еще не хватало!

— Контактов всяких много, этот понятно. Но такого красавца взять в оборот…

— Знаешь, моя милая, на первом плане у меня все-таки дело. А уж потом развлечения.

— Это понятно. Ведь и у меня так же.

Царь Борис и Россия

Киев был взят. Ленинград окружен. Танковые армии немцев стремительно подходили к Москве. Впавший в смертельный страх Сталин задумал просить милости у Гитлера. На официальном языке — договориться о перемирии. Отдать ему Украину, Буковину, Прибалтику, Белоруссию, что там еще… Пусть жрет мерзавец. Пусть обожрется! Но пусть сохранит ему, товарищу Сталину, хотя бы Кремль.

Второй Брестский мир? Нам не привыкать.

Неужели он, подлец такой, не согласится?

Но как найти контакт? Через кого?

Понял.

Единственная ниточка — болгарский царь.

Борис коротко знаком с Гитлером, почти дружен с ним. Но при этом войну Советскому Союзу Болгария не объявила. Посла не отозвала. Почему? В чем тут хитрость? Но, так или иначе, разве это не знак для нас? В данный момент спасительный. И сейчас нам это на руку.

Срочно.

Там у Лаврентия через болгар были какие-то темные связи…

Вдруг получится!

Пробовать надо.

Где Лаврентий?..

— Лаврентий, слушай, ты, по-моему, в неплохих отношениях с болгарским послом?

— Никола Стаменов? Славный мужик. Похоже, он нам сочувствует.

— Не о сочувствии речь. Разыщи его и немедленно отправь в Софию, к царю Борису.

— К царю? — удивился Берия. — Зачем?

— Мы обязаны прощупать немцев на предмет перемирия. Чего они от нас захотят?