Фашисты

Антисемитизм Легиона выделялся из общей антисемитской волны тем, что идеально вписывался в его христианско-фашистское видение государства, нацеленное на провокационное вооруженное насилие и в конечном счете на мятеж. Крайник, известный теоретик движения легионеров, выдвинул идею этнократического государства, опирающегося на «румынскую почву, кровь, дух и веру». Такое государство стоит выше демократического государства, которое суть не что иное, как «регистрационная палата» для подсчета населения «без учета его расовых и религиозных различий». Евреев он выделял особо, как «неизбывную угрозу существованию любого национального государства», однако добавлял, что «всякий неассимилированный инородец, вовлеченный в государственную деятельность, является элементом нестабильности и хаоса… перед Румынией стоит жизненная необходимость создать исключительно этнократическое государство». Поэтому он призывал к очищению румынского общества от чуждых элементов. Другой интеллектуал-легионер, Баня, добавлял: «Евреев следует преследовать не за расовую и религиозную чужеродность, но лишь за ту опасность, которую они несут государству». Да и сам Кодряну призывал к жесткой обороне против «еврейского наступления и просачивания». «Из крысиных еврейских нор в больших городах расползается зараза карикатурной еврейской культуры». Надо «выжечь это осиное гнездо», это будет лишь «актом милосердия». Теоретики не стеснялись в выражениях, призывая к чисткам и особенно к депортации: «Евреев — в Палестину!» Во время Второй мировой войны посольство правительства Виши в Бухаресте сообщало в Париж, что антисемитизм Легиона носит крайние формы и более жесток, чем антисемитизм в Германии, и что Кодряну выступал и за уничтожение евреев, и за их депортацию. Но лишь после начала войны (после смерти Кодряну) от угрожающей антисемитской риторики Легион перешел к действиям. Эта нравственная деградация описана в следующем томе моей книги[42]

.

Таковы были вариации румынского Легиона на стандартные темы фашизма в Центральной и Восточной Европе: «очистительный» национализм и антисемитизм, потуги уничтожить классовые и межпартийные конфликты, парамилитарный элитизм и стремление к авторитарному государству. Однако румынский фашизм нес в себе и три отличительные черты. Во-первых, его внешняя политика была миролюбивой, поскольку Румыния поглотила столько территорий, что едва могла их переварить. По этой же причине он не делал акцента на этатизме. Во-вторых, он был религиозным, морально-реформаторским, презрительно относящимся к материальной стороне жизни. Сейчас нам трудно воспринять его иррациональность, отрицание политической программы, прославление «румынской души», расплывчатые лозунги, любовь к пению, «доктрину действия», сочетание морализаторства и насилия. Ритуализованные массовые действа дарили легионерам ощущение эмоционального единства, родства, часто даже готовности к мученичеству. В-третьих, румынский фашизм был отмечен печатью пролетарского национализма: в образе врага выступали классовые эксплуататоры, внутренние и внешние, а во главе пятой колонны, естественно, шли евреи. Почему эти идеи укоренились именно в Румынии? Вначале поговорим о самих легионерах, а потом выясним, кто был их благодарной аудиторией.

КЕМ БЫЛИ ЛЕГИОНЕРЫ?

Как и в других случаях, румынские фашисты в подавляющем большинстве были молодыми мужчинами. Британский дипломат передает то, что говорили о себе сами фашисты: их движение «поглотило» молодежь страны. Вебер говорит о «крестовом походе подростков» (Weber, 1966b: 514, 519; Sturdza, 1968: 102; Vago, 1975; 1987: 286–297). Легион сложился в университетской среде — и далее вербовал в свои ряды в основном студентов и даже школьников. Кодряну вспоминал, что, когда легионеры совершали свои походы, вокруг предводителя ехали верхом молодые мужчины в возрасте 25–30 лет, за кавалькадой пешим порядком шли еще более молодые студенты — фашистская пехота. Были здесь и молодые военные, хоть и не в таком количестве, как в Венгрии. Руководители движения были моложе, чем в других политических партиях, еще моложе были рядовые активисты. Средний возраст легионера как в 1927-м, так и 1942 г. составлял 27–28 лет. Посольство Виши сообщало, что во время войны Легион состоял «почти исключительно из молодых людей», а опытных политиков в нем было мало (Ianciu 1998: 72). Кадровый голод объясняется тем, что старая гвардия была уничтожена, брошена за решетку или выслана из страны в предвоенные годы, некоторые ветераны воевали за Франко в Испании и там нашли свою смерть.