Фашисты

Классы на селе

. Здесь фашисты добились большего успеха, чем в городах. PNF приняла серьезное участие лишь в одних свободных выборах, в 1921 г., в союзе с другими правыми националистами. Союз получил в целом 15 % голосов, а в сельскохозяйственных районах севера и центра Италии, в Тоскане и в долине реки По — до 25 % и даже больше. Лишь там фашизм безусловно имел подлинную массовую поддержку. Социально сельский фашизм отличался от городского, хотя и здесь наши данные достаточно скудны и разрозненны. Исследование сквадристов

в провинции Болонья, проведенное Рейхардтом (Reichardt, 2002: 306) и суммированное мною в столбце 7 табл. 3.1 в Приложении, показывает нам достаточно широкую социальную базу, более широкую, чем в самом городе Болонья (согласно данным Suzzi-Valli, 2000). Половина сквадристов

в провинции были рабочими — пропорция, примерно соответствующая их доле на рынке труда в целом (к сожалению, у нас нет возможности определить точное соотношение сельскохозяйственных и промышленных рабочих). Студенты, «белые воротнички», собственники, государственные служащие представлены избыточно, а издольщики и представители мелкой буржуазии — явно недостаточно. В одной местной партийной ячейке близ Болоньи явно преобладает низший класс: 7 % — землевладельцы или арендаторы, 13 % — специалисты, 3 % — торговцы или производители, 5 % — «белые воротнички», 4 % — государственные служащие, 11 % — заводские рабочие, а остальные 58 % — издольщики и батраки-поденщики. Кардоза (Cardoza, 1982: 320) считает, что такая картина типична для региона в целом. Корнер (Corner, 1975: 151–157) полагает, что в Ферраре фашисты были выходцами из всех классов, кроме бедных рабочих. Однако Келикян (Kelikian, 1986: 205) утверждает, что в Брешии ячейка состояла из молодых, пока не особо респектабельных представителей образованного среднего класса, которых поддерживали зажиточные крестьяне-арендаторы. С тем социальным составом партии, который открывается нам из партийных реестров, это никак не совпадает. В южных селах и городках Калабрии (где фашизм был слаб), из людей, идентифицируемых как фашисты (по данным Misefari, Marzotti, 1980), половину составляли arditi

 — ветераны войны, а большинство остальных — средний класс, в основном специалисты и госслужащие, плюс небольшое количество землевладельцев и крестьян. Избыточная доля крестьян-ветеранов, несомненно, связана с войной. Именно армия, преимущественно крестьянская, вскормила ранний фашизм — ее милитаризм в мирное время обернулся парамилитаризмом.

В сущности, итальянские фашисты пришли к победе через насилие, а не через избирательные урны. Тысячи боевиков были для них важнее миллионов избирателей. Возможно, фашистское насилие сможет больше рассказать нам о том, кем были фашисты, а жертвы этого насилия — о том, против кого оно было направлено. У нас есть данные о насильственных столкновениях с участием фашистов, собранные PNF для каждой провинции в отдельности и опубликованные Таска и Де Феличе (Tasca, 1976: 120; De Felice, 1966: 35–39). Таска выражает сомнение относительно этих данных, называет их обрывочными и непоследовательными. По большей части они взяты из сообщений Социалистической партии о нападениях на ее собственных активистов: нападения на несоциалистических «врагов» по большей части не учитывались — мы находим лишь два сообщения о таких нападениях, и те в сносках. Фашисты нападали на «белые» крестьянские объединения, организованные католическими «пополари», на коммунистов, анархистов, словенцев на северо-востоке, тирольских немцев — однако в этой статистике никто из них не учитывается. По Триесту цифр нет совсем, в Удине не учтены нападения на словенцев. Кроме того, эти данные служили целям фашистской пропаганды. С их помощью фашисты могли оправдывать свое насилие, изображая его как самооборону от социалистов. Поэтому данным Таска безоговорочно доверять не стоит. Однако альтернативный источник данных у Францози (Franzosi, 1996) демонстрирует примерно тот же набор противников. По сообщениям итальянских общенациональных газет, коммунисты участвовали в 65 % столкновений 1921 г. и в 53 % столкновений 1922 г., социалисты — соответственно в 15 и 7 %, «пополари» и конституционные партии — в 7 и 5 %. Однако и здесь отсутствуют данные по северо-востоку.