Фавориты Фортуны

– Когда, отцы-сенаторы, Гней Помпей Магн с вашего согласия получал специальное назначение, я был наместником провинции Африка. Не нашлось способного сенатора, желающего вырвать с корнем Квинта Сертория. Вы послали Гнея Помпея с шестью легионами и полутора тысячами всадников. Скажу вам откровенно, что я не согласился бы взять на себя такое поручение, имея меньше десяти легионов и трех тысяч кавалерии. Эти цифры Гней Помпей и приводит в своем письме. Правильные цифры! Послужной список Гнея Помпея впечатляет. Помпей достаточно молод, чтобы быть гибким, легко приспосабливаться, – качества, которые обычно теряют вместе с юношеским энтузиазмом. Против любого другого врага Рима шести легионов и полутора тысяч кавалерии было бы достаточно. Но Квинт Серторий – особый случай. После Гая Мария мы не видели подобного, и я лично считаю его даже лучшим полководцем, чем Гай Марий. Поэтому первые поражения Помпея не удивительны. Просто ему не повезло, вот и все. Ведь он выступил против одного из лучших стратегов и тактиков Рима. Вы сомневаетесь в этом? Вы не должны сомневаться. Это правда. Однако даже самые замечательные военные умы склонны мыслить штампами. Наш добрый Пий пробыл в Испании достаточно долго, чтобы начать понимать ход мыслей Сертория. Я поздравляю Пия. Честно говоря, не думал, что он способен на такое. Но и Метелл Пий не справится с Серторием в одиночку! Театр войны слишком широк – это вторая Италия во время Италийской войны. Один человек не может находиться одновременно на севере и на юге. А эти районы разделяет засушливая и гористая местность. Вы послали второго человека, простого всадника, управлять Ближней Испанией. Как ты говорил, Филипп? «Non proconsule, sed pro consulibus». Ты дал ему понять, что ему выделено достаточно войск и средств и что он вполне вознагражден. Но здесь вы ошибаетесь! Он мечтал получить эту работу! В двадцать девять лет – и уже ветеран! Кто из нас не хотел бы оказаться на его месте? Он мечтал об этом назначении. Он пошел бы в Испанию, даже если бы вы снарядили его еще хуже! Вы получили бы Помпея и за четыре легиона и пятьсот всадников – совсем дешево!

– Жаль, что мы так не сделали, – сказал Катул. – С тех пор как он там, он потерял куда больше.

– Правильно, правильно! – крикнул Гортензий.

– И это, – продолжал Лукулл, на сей раз не обратив внимания на выкрики, – подводит меня к главному. Как может Рим надеяться остановить такого человека, как Квинт Серторий, когда Рим не желает посылать в Испанию ни денег, ни людей, чтобы обеспечить победу? Даже Квинт Серторий не справился бы с ситуацией, нагрянь Помпей и Пий с двух фронтов, будь у каждого по десять легионов и по три тысячи кавалерии! В письме Помпей обвиняет сенат в своем поражении, и я согласен с ним! Как может сенат ждать чудес, когда не платит за них волшебнику? Нет денег, нет войска – так не может продолжаться! Сенат обязан найти деньги, чтобы заплатить удручающе малочисленным армиям Помпея и Пия. Сенат должен отыскать средства, чтобы дать Помпею хотя бы еще два легиона. А лучше было бы четыре.

Гай Котта со своего курульного кресла заметил:

– Я согласен с каждым словом, что ты сказал, Луций Лициний. Но у нас нет денег, Луций Лициний. У нас просто нет денег!

– Тогда будем искать, – сказал Лукулл.

– Где? – осведомился Гай Котта. – Три года прошло с тех пор, как мы имели сколько-нибудь значительные доходы от Испании, а с тех пор как контестаны восстали, у нас вообще нет никаких доходов. Дальняя Испания не в состоянии разрабатывать рудники в Мариевых горах или в южных горах Ороспеда. А Ближней теперь не продолжить добычу у Нового Карфагена. Дни, когда доля золота, серебра, свинца и железа из Испании в казне достигала двадцати тысяч талантов, ушли, как и сами рудники. К тому же события последних пятнадцати лет снизили наш доход от провинции Азия. Мы находимся в состоянии войны с Иллирией, Македонией и Заальпийской Галлией. Как мы слышали, царь Митридат снова поднимает голову. И если Никомед, царь Вифинии, умрет, ситуация на востоке станет еще хуже!

– Отказывать нашим испанским наместникам в деньгах и войске лишь потому, что мы опасаемся событий на другом конце Нашего моря, которые могут и не произойти, Гай Котта, – полная чушь, – сказал Лукулл.

– Нет, Луций Лукулл! – рассердился Котта. – Опасайся не опасайся, но у нас нет денег для Испании, не говоря уж о войске! Гней Помпей и Метелл Пий должны справиться сами!

Длинное лицо его собеседника стало каменным.

– Тогда на небе Рима появится новая комета, – сказал Лукулл ледяным тоном. – Со сравнительно лояльной головой, ибо это будет банкрот Гней Помпей, торопящийся домой со своей босяцкой армией. Но хвост – ах, хвост! Хвостом окажутся Квинт Серторий и его испанские дикари, которых он держит в полном повиновении. С присоединившимися по пути вольками, саллувиями, воконтиями, аллоброгами, гельвиями – и, без сомнения, бойями и инсубрами из Италийской Галлии, не говоря уж о лигурах!

Абсолютная тишина встретила эту парфянскую стрелу.