Фехтовальщица (СИ)

— Куда? — шагнул за ней Дворцовый Насмешник. — От меня так просто не убегают!

Попятившись, Женька наступила на собственный подол и под новый хохот окружающих свалилась на пол.

— Вы что-то рано падаете, девушка! — засмеялся вельможа. — Оля-ля! Какие панталоны! Лили, вы только взгляните! А давайте стянем их!

— Давайте! Давайте! — завопили студенты еще громче.

Женька вскочила, выдернула из ножен спящего де Барту шпагу и приставила к шелковой груди Дворцового Насмешника. В зале стало тихо, а вельможа улыбнулся.

— О! Вы только посмотрите, какая штучка приехала к нам из Беарна! А если я кликну охрану? — спросил вельможа и попытался придвинуться ближе.

— А сам что же… умеешь только кусаться? — усмехнулась девушка, продолжая крепко держать оружие.

— А ты? — ответно усмехнулся дворянин. — Твой спутник спит рядом с тобой, а ты дерешься вместо него! Жалкая девушка!

— Жалкая?

Женька надавила на клинок, и на светлом шелке камзола появилось темное пятно. Но вельможа не отступал.

— Сударь, сударь, оставьте эту дурочку! — подбежала к своему спутнику Лили. — Пусть веселиться со своим пьяным мушкетером!

— Она порвала мне камзол… — словно не ощущая никакой боли, сказал вельможа. — Хм, это очень наглая беарнка!

— Едемте ко мне, сударь! Я перевяжу вас и велю зашить ваш камзол.

— Да, едем, Лили — вдруг сдал свои позиции молодой шутник, поцеловал свою подругу в губы, а потом снял с пальца рубиновый перстень и протянул фехтовальщице. — Возьми, Жанна из Беарна, ты развлекла меня.

— Не нужно мне твоих подарков! Я не обезьяна, чтобы тебя развлекать!

— Не капризничай! Пошей приличное платье и найми хорошего охранника, иначе тебя изнасилуют здесь в первую же ночь!

— Кто?

— Да хотя бы я.

Дворянин положил перстень на стол, поморщился и, прижимая рану на груди перчаткой, направился со своей девушкой к выходу. Следом семенил обеспокоенный паж.

К Женьке подбежали Бушьер и Шарлотта. Бушьер осторожно убрал в ножны де Барту его шпагу, а Шарлотта надела на подрагивающий палец фехтовальщицы подаренный перстень.

— Смотрите-ка, подошел! — удивилась она.

— О, госпожа де Бежар… — пугливо оглянулся хозяин. — Вы чересчур смелы для девушки без слуг и охраны. Как бы теперь не случилось то же, что было в «Ладье»!

— А что было в «Ладье»?

— Четверо вельмож в таких же масках устроили там погром, обесчестили дочерей хозяина, его жену, а самого Жательера так избили, что он слег и умер.

— А что же полиция, суд?

— О, какой суд? — понизил голос Бушьер. — Поговаривают, что среди этих титулованных бандитов был кто-то из родни короля. Замяли это дело, сударыня.

— А этот, который подарил мне перстень? Вы его знаете?

— Увы, госпожа де Бежар. Такие шутники никому здесь не представляются. Иногда они просто веселятся, иногда делают, что хотят, а мы… Будем думать, что все обойдется, сударыня, — вздохнул Бушьер.

Фехтовальщица поняла, о чем беспокоится хозяин, поэтому решила не создавать ему лишних забот и поехать к тетке.

— Где у вас тут квартал Сен-Ландри, господин Бушьер?

— За рекой в Сите, сударыня!

Бушьер совершенно неприкрыто обрадовался, что беспокойная постоялица съедет, и тут же предложил ей взять портшез, носильщики которого как раз ужинали в трапезной.

— Они уже закончили свою работу, но если вы заплатите им двойную цену, сударыня, они довезут вас куда угодно. Сейчас я все улажу.

Хозяин сам договорился с носильщиками, и через минуту Женька уже сидела в крытых носилках. Проводить ее вышла Шарлотта. Она вынесла баул, пожелала доброй дороги и велела повернуть рубиновый перстень камнем вниз.

— Не стоит дразнить всяких проходимцев, госпожа, а то бывают такие случаи, что…

Договорить помешал какой-то грохот в трапезной.

— О, пресвятые угодники! Опять! — воскликнула девушка.

— Что?

— Ничего-ничего, сударыня, поезжайте! Это, верно, господину де Барту не дали дойти до двери! Проклятые студенты! Сейчас опять все скамьи переломает! Надо быстрее искать господина де Ларме! Только он может успокоить этого бешеного медведя!

Шарлотта побежала в трапезную, а Женька поехала к тетке. Следуя совету дочери Бушьера, она повернула перстень камнем вниз, и горячий свет его потух, точно чей-то красный глаз, следящий за ней, закрылся. Так ли это было на самом деле, фехтовальщица знать не могла.

Разведка боем

Поездка в носилках по вечернему Парижу оставляла странное чувство. Мягко покачивались над землей, они перемещались почти беззвучно, — дорога была немощеной и каблуки носильщиков по ней не стучали. От этого Женьке казалось, что ее несет чья-то большая ладонь, которая могла, как поддержать, так и смять ее одним движением.

Сумерки сгущались. Из скрытых углов, кривых переулков и нор на вечерние улицы начала просачиваться незримая, но мощная сила темных человеческих устремлений. В случайных криках стало слышаться другое опьянение, в присвистах — не шутка, а угроза, в песнях — не гулянка, а разгул. Остро запахло гнилой рыбой и рекой.

— Где мы? — попыталась посмотреть за шторку фехтовальщица.