Фехтовальщица (СИ)

— Да. Это она была в сюжете матушкой Генриха де Шале.

— Почему же они не поженились?

— Боялся повторить прошлый опыт. Ему с детства не очень везло с «домашним очагом». Его мать, то есть, моя бабка не занималась домом. Все какая-то деятельность, комитеты, митинги. Она даже чуть коммунисткой не стала. Луиза тоже одно время бегала на ее собрания.

— А ты совсем не хочешь увидеться со своей матерью?

— Зачем? Она чуть не убила меня ради своих шоу, а потом, когда отец помешал ей сделать аборт, бросила. Как я могу хотеть видеться с такой матерью?

Глаза Эдмона сверкнули нехорошим огоньком, и он отвернулся. В разговоре образовалась довольно неприятная пауза и, чтобы ее не затягивать, Женька попыталась перевести разговор на другое, забыв, что это другое тоже не может быть приятной темой для ее собеседника.

— Я говорила вчера с Даниэлем, — сказала она.

— Данкур?

— Да. Твой отец предложил мне съездить на съемку «Фаворита».

— Опять он… — с досадой поморщился Эдмон. — Сочинитель!..

— Монсо дал мне эпизод.

— Даже не думай!

— Как не думать? В понедельник в два я должна быть на съемочной площадке.

— В понедельник выставка. Я заключаю договора и хотел бы, чтобы ты поехала со мной. Не думаю, что Данкур расстроится. Он не знает тебя так, как я.

— Эдмон…

— Что? — повернул к девушке напряженное отчего-то лицо молодой Монрей.

— … Хорошо, я поеду с тобой, — сказала фехтовальщица.

Из Булонского леса Эдмон повез девушку к своей тетке Сабрине. После смерти мужа она была владелицей художественной галереи. Сабрина представляла собой ту ветвь семьи Монреев, которая некогда оказалась под влиянием русской бабушки-эмигрантки Юлии, о которой упоминал профессор. С той поры младшие с ее легкой руки часто увлекались разного рода искусствами.

В галерею Эдмон заехал не только затем, чтобы показать Женьке полотна Ласаре, но и чтобы встретиться там с архитектором, которому были заказаны эскизы будущего ресторанчика. Архитектором оказалась женщина. Она была знакомой Сабрины и прообразом герцогини де Шальон. Эдмон заново познакомил с ней фехтовальщицу, а потом они все вместе посмотрели эскизы.

Ресторанчик был задуман, как небольшой замок в стиле барокко, и у фехтовальщицы опять чувствительно закололо в области поврежденной шеи.

— Это же… павильон де Жанси, — сказала она.

— Какой павильон? — не поняла Франсуаз.

— Жени видела нечто подобное в одной книге, — ответил Эдмон. — По-моему, получилось неплохо! Оставьте все, как есть, Франсуаз! Мы так и назовем его — «Дежанси». Ты не возражаешь? — посмотрел на Женьку Монрей.

Та, конечно, не возражала. Закончив дело с эскизами, Монрей вызвал такси и повез фехтовальщицу на виллу отца. В дорогу он купил несколько журналов о спорте, чтобы полистать их по пути. В свободное время, как это было принято у многих современных предпринимателей, он посещал спортклуб, где играл в теннис, плавал и занимался фехтованием.

— Когда-то чуть спортсменом не стал, — признался он, — да дед заставил дело изучать.

— Почему же ты не отказался?

— Это было после случая в ресторанчике «Ладья». Веселились мы по поводу одной крупной победы, а там драка, малолетки… Кого-то избили. Я был вдрызг пьян и плохо помню… Мне грозило два года тюрьмы. Дед пообещал, что поможет, если я брошу спорт и займусь ресторанным бизнесом.

Тем не менее, оставив спорт, как карьеру, Эдмон продолжал следить за ним и знал его достаточно хорошо. Он болел за отечественную футбольную команду, наблюдал за теннисными турнирами и положением на фехтовальных дорожках. Слушая его, Женька вместе с ним листала журналы и вдруг, раскрыв одну из страниц, замерла, — на нее насмешливо смотрели глаза де Зенкура. Он был в мотоциклетном шлеме, комбинезоне и с кубком в руках.

— Альбер Ренуа, мотогонщик, — сказал Эдмон.

— А… а де Вернан?

— Андре — его друг. Он разбился в прошлом году.

На других страницах девушка обнаружила «де Бра» и «де Жери». Они тоже были мотогонщиками. Остальные «фехтовальщики» посещали тот же спортивный клуб, что и Эдмон.

— А Кристиан? Этьен сказал, что его брат не участвовал в сюжете.

— Сам не участвовал. Он юрист и помогал отцу решать некоторые вопросы, связанные с твоим делом.

— Он не знал о сюжете?

— Знал. С тех пор, как Этьен подписался в проект «Арно Волк», Кристиан в курсе замыслов отца. За свою помощь он попросил его включить в твой сюжет его образ и сам выбрал себе героя.

— Он хотел быть разбойником?

— Когда целый день ходишь в строгом костюме и улыбаешься тем, кому вовсе не хочется улыбаться, всегда возникает желание стать разбойником.

— А Этьен?

— Этьен с детства был любителем экстрима.

По возвращении на виллу Эдмон попросил фехтовальщицу надеть одно из платьев, которые он ей купил. Платье было неброским, но изысканным, из тех, что не стесняют движений и выгодно подчеркивают фигуру. Потом они вышли на террасу, сели на скамью и принялись изучать проспекты по дизайну ресторанного интерьера.