Феникс. Возродиться из пепла

— Пригнись, — хрипловатый голос звучит так близко, что я вздрагиваю.

Инферна спешно присаживается и успевает прикрыться крыльями за секунду до того, как над ней проносится огненный шар. Зашипев, гарпия отступает.

Я осторожно выглядываю из-за скамьи.

— Тоже попросишь помощи, необращенная? — Люцифер насмешливо смотрит на меня.

Я вижу пламя в его ладони, но он не собирается его кидать, пока я публично не унижусь — забавляется и ждет.

— Без тебя справлюсь, — я гордо вздергиваю подбородок.

Дерзить ему опасно. Но и умолять не стану, даже если гарпия меня сожрет.

— Как скажешь, — хмыкает он.

Подбежавшая Инферна виснет у него на шее.

— Спасибо! — она целует Люцифера в щеку, и тот с ухмылкой опускает руку.

Кажется, меня действительно никто не спасет. Гарпия чувствует это и, взмахнув крыльями, кидается к беседке.

— Эвелин, не высовывайся! — Данталион складывает ладони.

Как завороженная, я слежу, как между ними появляются огненные всполохи, яркие и мерцающие.

— Эвелин!

От повторного окрика я снова ныряю за скамью. Страх призывает зажмуриться, но любопытство пересиливает. Я вижу, как горящий поток проносится над поляной и словно расплавленная лава стекает по перьям гарпии. Сила огня оказывается настолько велика, что жар опаляет мне спину. Охнув, я вжимаюсь в мраморную облицовку, но по-прежнему не могу закрыть глаза. Зрелище завораживает — вспыхнув, как сотни спичек, гарпия рассыпается в прах.

В воздухе еще кружатся тлеющие искры, когда я осторожно поднимаюсь из-за скамьи. И впервые всерьез задумываюсь, не принять ли сторону ада.

— Я же сказал: всем вернуться в комнаты! — Данталион поворачивается к разбежавшимся по саду ученикам. — Тем, кто задержится еще хоть на минуту, назначу две отработки!

Под ехидным взглядом Люцифера я выхожу из беседки. Чтобы оказаться возле крыла со спальнями, придется пройти мимо, и я до последнего тяну время, надеясь, что он первым сдвинется с места. Но нет, демон ждет. Для очередной гадости — я вижу это по его самодовольной улыбке. Остается ускорить шаг, но даже на бегу я все равно слышу издевку:

— Сколько раз тебе пришлось ублажить Данталиона, чтобы он снизошел до помощи?

[1] В шумеро-аккадской мифологии Нингаль — одна из верховных богинь, занимающаяся толкованием снов и видений.

[2] Согласно Данте, гарпии являются стражами седьмого круга ада.

Тридцать сребреников

Забившись от проливного дождя под навес, я с тревогой наблюдаю за Люцифером. Перегородив единственный выход из переулка, он настойчиво вглядывается в подступающие сумерки, и мне страшно пошевелиться — вдруг заметит? За деревом в плетеной кадке легко укрыться, но наверняка демон чувствует силу моего начала. Хорошо, что издалека сложно определить, подлинная она или остаточная. И если переждать, есть шанс улизнуть без последствий.

Из желоба на крыше стекает струйка воды. Холодные капли попадают на обнаженную спину, четко между крыльями, но я упрямо стискиваю зубы и с надеждой смотрю в темнеющее небо.

Уже скоро. Надо немного потерпеть. 

В закусочной за углом кто-то затягивает похабную песню. Нестройный хор голосов подхватывает мотив, и я вздыхаю, вспомнив недавний позор. Поверить не могу, что позволила Лэм и Айри себя уговорить.

После нападения гарпии мой скудный гардероб обнищал окончательно, и если перепачканной в зелени юбке всего-то требуется стирка, то блузку и топ уже не спасти — подпалины слишком заметны. Единственную тунику приходится накидывать поверх корсета Лэм, который она с радостью подарила мне вместе с кожаными штанами, но даже несмотря на два слоя ткани я чувствую себя голой.

— Думаю, мы можем сделать исключение, — охотно кивает Юстиана, когда я обращаюсь к ней за помощью. — Сегодня на складе дежурит моя дочь, Кальмия. Скажи ей, что я распорядилась выдать тебе новый комплект.